Краткая правда статьи. Документ

РУССКАЯ ПРАВДА».

Основные редакции Русской правды.

Их общая характеристика.

«Русская правда» – это древнейший законодательный сборник нашего государства. Это первый официальный, исходящий от государства сборник законов. Существовало несколько точек зрения, связанных с оценкой этого документа, эти расхождения в основном имели место в 19 веке. Существовало несколько точек зрения:

1.«Русская правда» - это не законодательный свод, а документ, составленный частным лицом, то есть это не акт государственной власти, а некое свободное изложение традиционных правил, которых придерживались славяне в те времена.

2.«Русская правда» - это опять же не акт государственной власти, а сборник норм церковного права.

В конце концов специалисты пришли к выводу, что «Русская правда» - это все-таки законодательный свод.

До «Русской правды» существовала совокупность написанных норм, обычаев, которые не были зафиксированы в документах, и общее название, которое употребляется по отношению к ним – «Закон Русский».

Первый список, содержащий текст «Русской правды» был обнаружен в 1737 годе Российским историком В.Н Татищевым.

После него таких списков было обнаружено более 100. Эти списки отличались друг от друга и авторством, и временем составления, и полнотой.

Все списки «Русской правды» делят на 3 основные редакции:

1.«Краткая правда». Она состояла из 2-х частей:

«Правда Ярослава». Авторство приписывается Ярославу Мудрому. Время создания – приблизительно 1030 год. Место создания – Киев либо Новгород. В «Русской правде» статьи и главы не выделялись. В «Правде Ярослава» принято выделять 18 статей. Единственным источником «Правды Ярослава» считают нормы неписаного права.

«Правда Ярославичей». Дата создания колеблется в пределах 1070-1075 годов. Впервые в истории отечественного законодательства авторы названы поименно. С местом создания – очень большие трудности. Источниками «Правды Ярославичей» являются не только нормы написанного права, но и судебные, административные решения княжеской власти.

Количество статей – с 19 статьи по 43.То есть в краткой правде всего было 43 статьи. Особый интерес вызывают 42 и 43 статьи. Они носят специфический характер и разрешают хозяйственно-финансовые вопросы. Это знаменитый «Пахон вирный» (статья, определяющая размеры платежей, которыми местное население было обязано по отношению к вирникам (должностные лица на Руси)) и «Урок мостника» (Мостники – это работники, выполняющие строительные и ремонтные работы, а местное население обязано было обеспечивать эту работу чи оплачивать ее). «Урок мостника» - это, по сути, градация платежей.

Основная задача, которая преследовалась «Правдой Ярославичей» - это усиление правовой, юридической защиты института феодальной собственности. Собственность любого и каждого все-таки защищалась.

2.«Пространная правда». Она состоит из двух частей:

«Устав о суде князя Ярослава». Дата появления – близко, но до 1113 года. Авторство приписывается сыновьям и внукам Ярослава Мудрого и другим князьям. «Устав о суде князя Ярослава» - это третий этап становления нашего законодательства, при подготовке которого активно использовалась «Правда Ярослава», и даже можно сказать, что «Устав о суде князя Ярослава» - это, в значительной степени, дополненная и переработанная «Краткая правда». Основным источником «Устава о суде князя Ярослава» являются административные, судебные решения и законодательства князей. Нормы обычного права, как источника, там практически не рассматриваются. Особенностью «Устава о суде князя Ярослава» считается то, что с момента его создания нормы «Русской правды» начинают действовать на территории всего Киевского государства. Считают, что до этого нормы «Русской правды» применялись лишь на территории Великокняжеского домена, то на есть территории принадлежавшей лично князю. Другой отличительной чертой «Устава о суде князя Ярослава» является то, что в нем отсутствует положение о кровной мести, которое было свойственно «Краткой правде». Это свидетельствует об укреплении государственной власти. Всего в уставе 51 статья.

«Устав о суде князя Владимира». Место создания – Киев. Время создания колеблется в пределах 1113-1125 годов. Авторство приписывается Владимиру Мономаху. Количество статей – с 52 статьи по 130.

Содержание устава свидетельствует о попытках законодателя путем принятия новых правовых норм понизить уровень социального противостояния в обществе. Это свидетельствует о том, что законодатель уже понимает, что право – это не только «дубинка» в руках власти, но и очень эффективное средство регулирования общественных отношений. В этом уставе была предпринята попытка определить правовое положение некоторых категорий населения Киевского государства. Речь идет о зависимом населении(холопы, закупы, рядовичи). В уставе в определенной степени было ограничено всевластие господина по отношению к холопу. Если «Русская правда» относилась достаточно спокойно к немотивированному убийству холопа, то «Устав о суде князя Владимира» признает, что холопа можно убить и не понести никакой ответственности, но убийство допускалось лишь в определенных ситуациях, например, причинение вреда свободному человеку, оскорбление господина и так далее. В уставе был ограничен процент по договору займов. Предел – 50% годовых. В «Уставе о суде князя Владимира» принято отмечать «Устав о банкротстве». Впервые была затронута проблема вины, проблема ответственности, проблема причинно-следственной связи между определенными действиями и последствиями. В уставе говориться о трех разновидностях банкротства:

Случайное банкротство. Долг при случайном банкротстве возвращался без процентов и давалась отсрочка.

Неосторожное банкротство. Долг возвращался с процентами, но в рассрочку.

Злостное банкротство. Долг возвращался с процентами и без рассрочки.

3.«Сокращенная из пространной». Место появления – либо Москва, либо территория Московского княжества. Время появления стоит под вопросом, но считают, что это 13-14, а может даже 15 век. Московский переписчик, может быть даже монах, явно имел дело с пространной редакцией. Он выписывал из неё определенные статьи и вносил их в свой список. Для многих специалистов эта редакция интересна лишь одним: почему московский переписчик извлекал из пространной редакции именно эти статьи и почему он без интереса отнесся ко всем остальным? Анализ статей, внесенных переписчиком в свой список, позволяет сделать предположение, что ряд отношений, которые регламентировались статьями, не внесенными в список, в условиях московского государства уже не существовали.

Существует еще одна классификация «Русской правды», принадлежащая С.В.Юшкову. Эта классификация включает в себя 6 основных редакций «Русской правды».

9.Источники права в Древней Руси

Становление Киевской Руси сопровождалось формированием древнерусского права. Источниками права, как известно, служат законодательная власть, создающая закон; суд, вырабатывающий своими решениями новые нормы права; частные лица и органы правительства, содействующие созданию новых юридических обычаев. Таким образом, источники права: закон, обычай, договор, судебные решения.

Источниками нормативно-правового акта являются обычное право, судебная практика, иностранное (часто византийское) и церковное право. Нормативно-правовые акты в раннефеодальном государстве рождаются, в основном, на базе обычного права. Большая часть обычаев не получила поддержки государства и осталась обычаями (календарь, наследование имущества господина его детьми от рабыни), часть обычаев была санкционирована государством и превратилась в нормативно-правовые акты.

Главными нормативно-правовыми актами Древнерусского государства были:

Договоры. Договор – иначе ряд, крестное целование, докончанье – широко распространенная форма древнего права. Им определялись не только международные отношения, но и отношения между князьями, князей с народом, дружиной, между частными лицами. Важные международные договоры были заключены с греками и немцами. Договоры Руси с Византией (911, 944 гг) в большей своей части посвящены вопросам уголовного права, международным, торговым отношениям. Под влиянием греков, в договорах встречаются общие термины для выражения понятия преступления: проказа, согрешение, понятия о наказании: казнь, епитимия. В договорах ясно видны правовые воззрения, свойственные первобытному народу. Греческий закон устанавливал за убийство смертную казнь по приговору суда, «закон русский» - кровную месть. В договоре Олега 911 г. ст.4 постановляет, что убийца должен умереть на том же месте, греки настояли, что затем это утверждалось судом, а в договоре Игоря ст.12, который заключался, когда победителями были греки, месть совершалась родственниками убитого после суда;

Княжеские уставные грамоты, которые устанавливали повинности феодально-зависимого населения;

Княжеские уставы, которые были прообразом законодательной деятельности в Древней Руси. Первые князья, раздавая города своим мужам, устанавливали порядок управления и суда. Подчиняя своей власти новые племена и земли, они определяли размеры дани. Уставы закрепляли взаимоотношения государства и церковных властей, В Уставе князя Владимира Святославича содержится история крещения Руси, определяется юрисдикция церкви по регулированию внутрисемейных отношений, дел о колдовстве. В Уставе Ярослава Владимировича были установлены нормы, регулирующие семейно-брачные отношения, половые преступления, преступления против церкви.

Наиболее крупным памятником древнерусского права является «Русская Правда ».

Русская Правда содержит в себе прежде всего нормы уголовного, наследственного, торгового и процессуального законодательства; является главным источником правовых, социальных и экономических отношений восточных славян.

Источники

1. Источниками кодификации явились нормы обычного права и княжеская судебная практика. К числу норм обычного права относятся прежде всего положения о кровной мести (ст. 1 КП) и круговой поруке (ст. 19 КП).

2. одним из источников Русской Правды был Закон Русский (нормы уголовного, наследственного, семейного, процессуального права).

3.обычай санкционируется государственной властью (а не просто мнением, традицией), он становится нормой обычного права. Эти нормы могут существовать как в устной, так и в письменной форме.

Основные редакции

Русской Правды разделяются на две основных редакции, во многом отличающиеся, и получившие наименования «Краткая» (6 списков) и «Пространная» (более 100 списков). В качестве отдельной редакции выделяется «Сокращенная» (2 списка), представляющая собой сокращённый вариант «Пространной редакции»

Русская Правда в зависимости от редакции подразделяется на Краткую, Пространную и Сокращенную.

Краткая Правда - древнейшая редакция Русской Правды, которая состояла из двух частей. Ее первая часть была принята в 30-е гг. XI в. и связана с именем князя Ярослава Мудрого (Правда Ярослава). Вторая часть была принята в Киеве на съезде князей и крупнейших феодалов после подавления восстания низов 1068 г. и получила название Правды Ярославичей.

Краткая редакция Русской Правды содержит 43 статьи. Характерными особенностями первой части Краткой Правды (ст. 1-18) являются следующие: действие обычая кровной мести, отсутствие четкой дифференциации размеров штрафов в зависимости от социальной принадлежности потерпевшего. Вторая часть (ст. 19-43) отражает процесс развития феодальных отношений: отмена кровной мести, защита жизни и имущества феодалов повышенными мерами наказания и т. д. Большая часть статей Краткой Правды содержит нормы уголовного права и судебного процесса.

Пространная Правда была составлена после подавления восстания в Киеве 1113 г. Она состояла из двух частей - Устава князя Ярослава и Устава Владимира Мономаха. Пространная редакция Русской Правды содержит 121 статью.

Пространная Правда - это более развитый кодекс феодального права, в котором закреплялись привилегии феодалов, зависимое положение смердов, закупов, бесправие холопов и т. д. Пространная Правда свидетельствовала о процессе дальнейшего развития феодального землевладения, уделяя много внимания охране права собственности на землю и другое имущество. Отдельные нормы Пространной Правды определяли порядок передачи имущества по наследству, заключения договоров. Большинство же статей относятся к уголовному праву и судебному процессу.

Сокращенная Правда сложилась в середине XV в. из переработанной Пространной Правды.

Вступительная статья М.Б. Свердлова

РУССКАЯ ПРАВДА (КРАТКАЯ РЕДАКЦИЯ)
Краткая редакция Русской Правды (далее - КП) является одним из наиболее древних сохранившихся памятников письменности Киевской Руси, а содержащаяся в ее составе так называемая Правда Ярослава, видимо, - древнейший памятник светского литературного языка древнерусского периода.
КП - свод законов первой половины XI в., разных по времени издания (здесь и далее излагаются выводы книги: Свердлов М. Б. От Закона Русского к Русской Правде. М., 1988).
На Руси IX-X вв. создание писаного права значительно отставало от процесса развития государственности. В результате походов князей Олега, Игоря, Святослава, Владимира в Восточной Европе сложилось огромное государство - от Ладоги до Среднего Поднепровья, от Галиции и Волыни до Волго-Окского междуречья. Русь вела в это время активную внешнюю политику и заключала межгосударственные договоры (Пашуто В. Т. Внешняя политика Древней Руси. М., 1968, с. 21-142; Сахаров А. Н. Дипломатия Древней Руси: IX - первая половина X в. М., 1980; Он же. Дипломатия Святослава. М., 1982). Древнерусская государственность развивалась. Существовала публичная власть в виде великокняжеской династии Рюриковичей. Племенные князья находились в первой половине X в. в вассальной зависимости ("под рукой") киевских великих князей, а в середине этого столетия племенное деление было заменено территориальным - по погостам и городам с волостями. Существовал и Закон Русский, которым руководствовались в судебной практике великие киевские князья. Его нормы были учтены при составлении русско-византийских договоров 911 и 944 гг. Закон Русский по составу своих норм и по их содержанию восходил к племенному периоду, возможно, к племенам Среднего Поднепровья VIII - первой половины IX в. Он развился в X в. в сложный по составу источник права. Но существовал Закон Русский, вероятно, в устной форме (аналогичным был путь развития Правд у германских и скандинавских племен). С принятием на Руси христианства как государственной религии и с распространением кириллицы появилась возможность записи сложившейся системы законодательных норм - Правды.
Поводом для такой записи стал конкретный случай - конфликт между новгородцами и варягами и правовое урегулирование их отношений Ярославом Святославичем в 1015-1016 гг. При составлении так называемой Правды Ярослава, или Древнейшей Правды (ст. 1-17 КП) из уже существовавшей правовой системы были избраны те нормы (об убийстве, ударах, увечьях, нарушении права собственности, бегстве зависимых людей), которые были необходимы для осуществления цели издания этого первого писаного судебника. Отсюда ограниченный нормативный состав статей так называемой Правды Ярослава, или Древнейшей Правды и их частичное редактирование в применении к варягам и колбягам.
Следующим этапом в развитии древнерусского светского права стало издание так называемой Правды Ярославичей, или Домениального устава (ст. 19-41 КП). Большая часть его норм была заимствована из продолжавшей использоваться устной системы права, но в составе Домениального устава эти нормы меняли и ограничивали свою функцию применительно к правовой защите княжеского господского хозяйства. Абсолютное большинство исследователей считает, что так называемая Правда Ярославичей, или Домениальный устав издана, как следует из содержания ст. 19 КП, Изяславом, Святославом и Всеволодом Ярославичами после смерти отца. Однако, как следует из текстологического анализа КП и Пространной редакции Русской Правды (далее - ПП), законодательная деятельность братьев имела место еще при жизни отца (Стратонов И. А. К вопросу о составе и происхождении Краткой редакции Русской Правды. Казань, 1920. Отд. отт.; Зимин А. А. К истории текста Краткой редакции Русской Правды.- Труды Московского гос. историко-архивного института, т. 7, М., 1954) или Домениальный устав был издан при Ярославе Мудром, существующий ныне заголовок (ст. 19 КП) появился в тексте ошибочно, а совместная законодательная деятельность Ярославичей ограничилась запрещением кровной мести (Свердлов М. Б. От Закона Русского к Русской Правде, с. 21-30).
КП включает в свой состав также "покон вирный" - изданный Ярославом Мудрым закон, регламентирующий время и корм вирника во время сбора виры - штрафа за убийство свободного человека. Особую статью составил "урок" (постановление) для мостников - оплату за ремонт моста или мостовой.
Объединение в едином своде разных по назначению и времени происхождения законов, последующее включение этого свода древнерусскими юристами в ПП и его название "Суд Ярославль Володимеричь" позволяет предположить, что КП являлась первой кодификацией светского писаного права и проведена она была до кончины Ярослава Мудрого.
Еще в XVIII в. В. Н. Татищев и И. Н. Болтин предполагали происхождение норм КП в древнейший период, до X-XI вв. В литературе XIX в. этот вопрос конкретизировался в установлении генезиса Русской Правды из правового обычая или государственного закона. В 50-70-е годы нашего столетия связи Русской Правды с предшествующими нормами в обычном праве и Законе Русском обстоятельно изучались Л. В. Черепниным и А. А. Зиминым. Противоположный подход - утверждение государственных правовых новаций - разрабатывал С. В. Юшков, который абсолютизировал государственное нормотворчество.
В исследованиях XVIII - начала XX в. установилось традиционное и верное деление КП на Правду Ярослава, или Древнейшую Правду и Правду Ярославичей, или Домениальный устав (большой вклад в позитивную разработку истории текста КП внес в начале XX в. немецкий ученый Л. К. Гетц). Это деление, но с еще большими различиями в датировке и в определении места издания ее составных частей, сохранилось в литературе 20-80-х годов нашего столетия: Правда Ярослава, или Древнейшая Правда и Правда Ярославичей, или Домениальный устав - соответственно - 30-е годы XI в. и 1072 г. (М. Н. Тихомиров, С. В. Юшков) или 1015-1016 годы, 70-е годы XI в. (Б. Д. Греков, А. А. Зимин, Л. В. Черепнин, Б. А. Рыбаков и другие) (мнения И. А. Стратонова, А. А. Зимина, М. Б. Свердлова об издании норм так называемой Правды Ярославичей, или Устава Ярославичей еще при жизни Ярослава Мудрого см. выше). Впрочем, существенным недостатком изучения Русской Правды в 40-80-е годы явилось мнение о прямых и жестких связях общественных отношений с содержанием Русской Правды (С. В. Юшков, М. Н. Тихомиров, А. А. Зимин, Л. В. Черепнин) без учета относительной самостоятельности темпов и содержания развития права и в то же время без учета традиционности юридического и литературного его выражения как следствия особого значения традиции в средневековом менталитете.
КП сохранилась в двух списках середины XV в. в составе Новгородской первой летописи младшего извода: Академический список и Археографический (Комиссионный) список. В. П. Любимов отметил при их описании, что Академический список является более исправным, хотя в нем отмечается порча некоторых слов. Археографический список имеет значительное число испорченных мест (Правда Русская. Подготовили к печати В. П.Любимов, Н. Ф. Лавров, М. Н. Тихомиров, Г. Л. Гейерманс и Г. Е. Кочин. Под ред. Б. Д. Грекова. М.-Л., 1940, т. I. Тексты, с. 32). Поэтому в основу издания берется Академический список с указаниями разночтений по Археографическому списку.
Лучшее научное издание КП: Правда Русская. Т. I. С. 67-81. Оно стало основой последующих научных изданий. Мы также публикуем КП по этому изданию. Тексты сверены с их факсимильным воспроизведениям: Правда Русская. Под общей редакцией Б. Д. Грекова, т. III. М., 1963, с. 12-20, 24-29.
РУССКАЯ ПРАВДА (ПРОСТРАННАЯ РЕДАКЦИЯ)
Традиционное название - Пространная редакция Русской Правды (далее - ПП) - вводит в заблуждение. В сочетании с другим традиционным названием - Краткая редакция Русской Правды (далее - КП) - оно приводит к мнению, что существовал некий юридический памятник - Русская Правда, которая имела две редакции, краткую и пространную. Но это не так. ПП являлась сводом законов и представляла собой вторую кодификацию писаного русского права. Древнерусские юристы включали в ее состав законы, разные по времени и по происхождению. В их числе находилась и КП (Свердлов М. Б. От Закона Русского к Русской Правде. М., 1988, с. 106-170). Таким образом, КП и ПП являются двумя различными памятниками юридической мысли и древнерусской письменности.
Создание ПП исследователи датировали по-разному и с существенными различиями в толкованиях, от первой трети XII в. (большинство исследователей) до начала XIII в. (Н. Л. Дювернуа, С. В. Ведров, В. О. Ключевский, М. Н. Тихомиров, Л. В. Черепнин, Я. Н. Щапов и другие). Верным представляется первое мнение. ПП была издана, вероятно, в киевское великое княжение Владимира Всеволодовича Мономаха (1113-1125) или Мстислава Владимировича Великого (1125-1132). Позднее, в период политического распада Киевской Руси на множество самостоятельных княжеств такая общерусская кодификация писаного права была невозможна. Выполнен был этот свод так удачно, что до конца XV в. он использовался в качестве источника светского права (Зимин А. А. Традиции Правды Русской в Северо-Восточной Руси XIV-XV вв.- Исследования по истории и историографии феодализма: к 100-летию со дня рождения академика Б. Д. Грекова. М., 1982).
ПП написана прекрасным литературным древнерусским языком без диалектизмов. Вместе с тем она является замечательным и еще не оцененным литературным произведением. Со свойственным средневековому реализму лаконизмом излагает ПП самые различные жизненные ситуации в связи с правонарушениями, в связи с отношениями господства и подчинения, в связи с долгом и наследованием, судебно-следственной процедурой и так далее. Литературно формулировки юридических норм изложены по-разному, от лапидарных клише до обстоятельного изложения. В текст включена прямая речь, что также придает ПП стилистическое разнообразие.
В течение долгого периода практического использования ПП в XII-XV вв. ее текст развивался. В. П. Любимов доказал, что списки ПП делятся на три группы: Синодально-Троицкую, Пушкинскую и Карамзинскую, которые подразделяются на виды. Синодально-Троицкая группа наиболее близка к архетипу, тогда как другие группы являются более поздними по происхождению и содержат дополнительные статьи (Правда Русская, т. I. M.-Л., 1940, с. 34-54). Поэтому текст издается по наиболее исправному Троицкому I списку (XIV в.), относящемуся к Синодально-Троицкой группе списков.
Лучшее издание ПП: Правда Русская, т. I, с. 89-457. Издаваемый текст Троицкого I списка сверен с его факсимильным воспроизведением: Правда Русская, т. III, М. 1963, с. 43-67.

Краткая редакция
РУССКАЯ ПРАВДА

1. Если убьет человек человека, то мстить брату за брата, или сыну за отца, или отцу за сына, или сыну брата, или сыну сестры; если кто не будет мстить, то князю 40 гривен за убитого; если это будет русин, или гридин, или купец, или ябетник, или мечник, или изгой, или Словении, то назначить за него 40 гривен.
2. Или кто будет избит до крови или до синяков, то не искать этому человеку свидетеля; если на нем не будет никакого признака ударов, то пусть придет на суд свидетель; если же не сможет прийти, то тому делу конец; если кто за себя не может мстить, то взять за него князю за обиду 3 гривны и оплату врачу.
3. Если кто ударит кого палкой, или жердью, или кулаком, или чашей, или рогом, или обухом, то платить 12 гривен; если этого виновного не настигнут для немедленного отмщения, то ему платить, а тому делу конец.
4. Если кто ударит мечом, не вынув его из ножен, или рукоятью, то 12 гривен за обиду.
5. Если же ударит мечом по руке и рука отвалится или усохнет, то 40 гривен.
6. Если после удара по ноге будет нога цела или ударенный начнет хромать, тогда детей удерживать от мщения.
7. Если же по пальцу ударит какому-либо, то 3 гривны за обиду.
8. А за ус 12 гривен и за бороду 12 гривен.
9. Если кто вынет меч, а не ударит, то тот платит гривну.
10. Если человек толкнет человека от себя или к себе, то 3 гривны, и пусть пострадавший приведет на суд двух свидетелей; если пострадавший варяг или колбяг, то пусть сам клянется.
11. Если челядин скроется или у варяга, или у колбяга, и его в течение трех дней не выведут, но обнаружат его хотя бы на третий день, то взять ему [господину] своего челядина, а 3 гривны за обиду.
12. Если кто поедет на чужом коне без спроса, то платить 3 гривны штрафа.
13. Если кто возьмет чужого коня, или оружие, или одежду, а хозяин опознает в своем миру, то взять ему свое, а 3 гривны за обиду.
14. Если опознает кто похищенное, то не берет его, и пусть не скажет тому, у кого находится опознанное: "Мое", но скажет ему так: "Пойди на свод, где взял". Если же не пойдет, то пусть предъявит поручителя, что пойдет на свод в течение пяти дней.
15. Если где-нибудь взыскивают на другом долг, а он начнет отказываться, то идти ему на извод перед 12 человеками; и если окажется, что он несправедливо не отдал ему, то истец должен получить свои деньги, а за обиду 3 гривны штрафа.
16. Если кто хочет забрать челядина, опознав его как своего, то при своде вести к тому, у кого этот последний по времени господин купил, а тот отведется к следующему, пока не дойдут до третьего; тогда пусть скажет третьему: "Отдай мне своего челядина, а свои деньги ты взыщи при свидетеле".
17. Если холоп ударит свободного человека и убежит в господский дом, а господин его не будет выдавать, то холопа господину взять, и пусть уплатит господин за него 12 гривен, а после того, где тот ударенный человек встретит его, пусть убьет его.
18. А если кто сломает копье, или щит, или повредит одежду и захочет, чтобы он [хозяин] оставил у себя, то взять с него [виновного] деньги; но если тот, кто сломал, захочет приобрести, то пусть заплатит деньгами столько, сколько господин заплатил за это.
Правда, установленная Русской земле, когда собрались Изяслав, Всеволод, Святослав, Коснячко, Перенег, Никифор Киевлянин, Чюдин, Микула.
19. Если убьют огнищанина за обиду, то убийца платит за него 80 гривен, а людям не надо; и за княжеского подъездного 80 гривен.
20. А если убьют огнищанина в разбое, а убийцу люди не ищут, то виру платить той верви, где лежит убитый.
21. Если убьют огнищанина у клети, или у коня, или у быка, или во время кражи коровы, то убить убийцу как собаку. И тот же закон в отношении тиуна.
22. А за княжеского тиуна 80 гривен.
23. А за старшего конюха при стаде 80 гривен, как постановил Изяслав за своего конюха, когда его убили дорогобужцы.
24. А за княжеского сельского старосту и за старосту, который руководит пахотными работами, 12 гривен.
25. А за княжеского рядовича 5 гривен.
26. А за смерда и за холопа 5 гривен.
27. Если роба-кормилица или кормилец, 12 гривен.
28. А за княжеского коня, если тот с тавром, 3 гривны, а за коня смерда 2 гривны, за кобылу 60 резан, а за вола гривну, а за корову 40 резан, а за трехлетку 15 кун, а за годовалую полгривны, а за теленка 5 резан, за ягненка ногата, за барана ногата.
29. А если кто уведет чужого холопа или робу, то платить ему за обиду 12 гривен.
30. Если придет человек окровавленный или с синяками, то не искать ему свидетелей.
31. А если кто крадет или коня, или волов, или обкрадывает клеть, то, если один крал, то заплатить ему гривну и тридцать резан; если их будет 18, то платить каждому человеку по три гривны и 30 резан.
32. А за княжескую борть 3 гривны, если ее сожгут или выдерут пчел и соты.
33. Если смерда будут истязать, но без княжеского повеления, то 3 гривны за обиду; а за истязание огнищанина, тиуна или мечника 12 гривен.
34. А если кто запашет межу или затешет межевой знак, то 12 гривен за обиду.
35. А если украдет ладью, то за ладью хозяину платить 30 резан, а штрафа князю 60 резан.
36. А за голубя и за курицу 9 кун, а за утку, гуся, журавля, лебедя 30 резан, а штрафа князю 60 резан.
37. А если украдут чужого пса, или ястреба, или сокола, то 3 гривны за обиду.
38. Если убьют вора на своем дворе, или у клети, или у хлева, то так тому и быть; если продержат до рассвета, то вести его на княжеский двор; а если его убьют, но люди видели, что он был связан, то платить за него.
39. Если сено украдут, то 9 кун; и за дрова 9 кун.
40. Если украдут овцу, или козу, или свинью, а 10 человек украли одну овцу, то пусть платят по 60 резан штрафа князю, а кто поймал воров, тому 10 резан.
41. А из гривны мечнику куна, а в десятину 15 кун, а князю 3 гривны; а из 12 гривен ему 70 кун, а в десятину 2 гривны, а князю 10 гривен.
42. А это закон при сборе виры: вирнику взять 7 ведер солода на неделю, а также барана или полтуши говядины, или две ногаты; а в среду резану или сыры, в пятницу то же, а хлеба и пшена сколько смогут съесть; а вирнику 60 гривен и 10 резан и 12 вирниц, а при въезде гривна, а если приходится на говение кормить рыбами, то считать за рыбы 7 резан; таким образом всех кун 15 на неделю, а хлеба сколько смогут съесть; пусть вирники собирают виру не более недели. Таково постановление Ярослава.
43. А это постановление для мостников: если настелят мост, то взять за работу ногату, а за городню ногата; если же у старого моста надо будет починить несколько досок, 3, 4 или 5, то взять столько же.

Пространная редакция
РУССКАЯ ПРАВДА (Пространная редакция)
СУД ЯРОСЛАВА ВЛАДИМИРОВИЧА. РУССКАЯ ПРАВДА.

1. Если убьет муж мужа, то мстить брату за брата, или отцу, или сыну, или двоюродному брату, или сыну брата; если никто [из них] не будет за него мстить, то назначить 80 гривен за убитого, если он княжий муж или княжеский тиун; если он будет русин, или гридин, или купец, или боярский тиун, или мечник, или изгой, или Словении, то назначить за него 40 гривен.
2. По смерти Ярослава, снова собравшись, сыновья его, Изяслав, Святослав, Всеволод, и мужи их, Коснячко, Перенег, Никифор, отменили месть за убитого, заменив ее выкупом деньгами; а все остальное - как Ярослав судил, так и сыновья его установили.
3. Об убийстве. Если кто убьет княжего мужа в разбое, а убийцу не ищут, то виру в 80 гривен платить верви, где лежит убитый, если же простой свободный человек, то 40 гривен.
4. Если которая-либо вервь будет платить дикую виру (Прим.: коллективная выплата виры за чужую вину), пусть выплачивает ту виру столько времени, сколько будет платить, потому что они платят без преступника.
5. Если преступник является членом их верви, то в этом случае помогать [общинникам] преступнику, поскольку ранее он им помогал [выплачивать виру]; если же [выплачивать] дикую виру, то платить им всем вместе 40 гривен, а за преступление платить самому преступнику, а из совместной платы 40 гривен ему заплатить свою часть.
6. Но если [кто] убил открыто, во время ссоры или на пиру, то теперь ему так платить вместе с вервью, поскольку и он вкладывается в виру.
7. Если [кто] свершит убийство без причины. [Если кто] свершил убийство без всякой ссоры, то люди за убийцу не платят, но пусть выдадут его самого с женою и детьми на изгнание и на разграбление.
8. Если кто не вкладывается в дикую виру, тому люди не помогают, но он платит сам.
9. А это вирные постановления, которые были при Ярославе: вирнику взять 7 ведер солода на неделю, а также барана или полтуши говядины, или 2 ногаты; а в среду куна или сыр, в пятницу столько же, две куры ему на день, а хлебов 7 на неделю, а пшена 7 уборков, а гороха 7 уборков, а соли 7 голважень; все это - вирнику с отроком, а коней содержат четырех, на каждого коня давать овес: вирнику - 8 гривен, а 10 кун - перекладная [подать], а метельнику - 12 векш, и еще ссадная гривна.
10. О вирах. Если вира 80 гривен, то вирнику 16 гривен и 10 кун и 12 векш, а ранее - ссадная гривна, а за убитого - 3 гривны.
11. О княжеском отроке. Если за княжеского отрока, или за конюха, или за повара, то [вира] 40 гривен.
12. А за тиуна огнищного и за конюшего - 80 гривен.
13. А за тиуна княжеского сельского или руководящего пахотными работами - 12 гривен.
14. А за рядовича - 5 гривен. Столько же и за боярского [рядовича].
15. О ремесленнике и ремесленнице. А за ремесленника и за ремесленницу - 12 гривен.
16. А за смерда и холопа 5 гривен, а за робу - 6 гривен.
17. А за кормильца 12 гривен, столько же и за кормилицу, хотя это будет холоп или роба.
18. О недоказанном обвинении в убийстве. Если на кого будет недоказанное обвинение в убийстве, то выставить 7 свидетелей, чтобы они отвели обвинение; если же [обвиняемый] варяг или какой иной [иноземец], то выставить двух свидетелей.
19. А за останки и за мертвеца, если не ведомо его имя и он неизвестен, то вервь не платит.
20. Если отведет обвинение в убийстве. А если кто отведет обвинение в убийстве, то дает отроку гривну кун за оправдание; а кто его недоказанно обвинил, то тому дать другую гривну, а за помощь в отведении обвинения в убийстве 9 кун.
21. Если ищут свидетеля и не найдут, а истец обвиняет в убийстве, то рассудить их испытанием железом.
22. Так же и во всех судебных делах, о воровстве и о клевете, если не будет поличного, а иск не менее полугривны золота, то тогда принудительно привести ответчика к испытанию железом; если же менее значительный иск, то к испытанию водой; если до двух гривен или менее, то идти ему на судебную клятву в отношение своих кун.
23. Если кто ударит мечом. Если кто ударит мечом, не обнажив его, или рукоятью, то 12 гривен штрафа в пользу князя за обиду.
24. Если же, вынув меч, не ударит, то гривна кун.
25. Если кто кого ударит батогом, или чашей, или рогом, или тыльной стороной оружия, то 12 гривен.
26. Если кто, не утерпев, ударит мечом того, кто нанес удар, то вины ему в этом нет.
27. Если посечет руку, и отпадет рука или усохнет, или нога, или глаз или нос повредит, то полувиры 20 гривен, а пострадавшему за увечье 10 гривен.
28. Если повредит какой-либо палец - 3 гривны штрафа князю, а пострадавшему гривна кун.
29. Если придет окровавленный человек. Если придет на [княжеский] двор человек окровавленный или избитый до синяков, то не искать ему свидетелей, а платить ему [виновному] штраф князю 3 гривны; если следов побоев нет, то привести ему свидетеля в соответствии со словами его показания; а кто начал драку, тому платить 60 кун, если даже и придет окровавленный [человек], но он сам начал, и придут свидетели, то за это ему платить, хотя его же и били.
30. Если [кто] ударит мечом, но не зарубит насмерть, то 3 гривны, а самому [пострадавшему] гривна за рану на лечение, если зарубит насмерть, то платить виру.
31. Если человек толкнет человека к себе или от себя, или по лицу ударит, или жердью ударит, и представят двух свидетелей, то 3 гривны штрафа князю; если будет варяг или колбяг, то вывести на суд свидетелей сполна [тоже двух] и пусть они идут на судебную клятву.
32. О челяди. Если челядин скроется, и объявят о нем на торгу, а в течение 3 дней его не вернут, то, если опознают его на третий день, [господину] забрать своего челядина, а тому [укрывателю] заплатить 3 гривны штрафа князю.
33. Если кто сядет на чужого коня. Если кто сядет на чужого коня без спросу, то 3 гривны.
34. Если у кого пропадет конь, оружие или одежда и он объявит о том на торгу, а после опознает пропажу в своем городе, то взять ему свое наличием, а за ущерб платить ему 3 гривны.
35. Если кто познает свое, что у него пропало или было украдено, или конь, или одежда, или скотина, то не говори тому [у кого пропажа обнаружена]: "Это мое", но пойди на свод, где он взял, пусть сойдутся [участники сделки и выяснят], кто виноват, на того и падет обвинение в краже; тогда истец возьмет свое, а что пропало вместе с этим, то ему виновный выплатит; если будет конокрад, то выдать его князю на изгнание; если вор, обокравший клеть, то ему платить 3 гривны.
36. О своде. Если будет [свод] в одном городе, то идти истцу до конца этого свода; если будет свод по [разным] землям, то идти ему до третьего свода; а в отношении наличной [краденой] вещи, то третьему [ответчику] деньгами платить за наличную вещь, а с наличной вещью идти до конца свода, а истец пусть ждет остального [из пропавшего], а где обнаружат последнего [по своду], то тому платить за все и штраф князю.
37. О воровстве. Если [кто] купил что-либо ворованное на торгу, или коня, или одежду, или скотину, то пусть он выведет свидетелями двух свободных человек или сборщика торговых пошлин; если же он не знает, у кого купил, то пусть те свидетели идут на судебную клятву в его пользу, а истцу взять свое украденное; а что вместе с этим пропало, то о том ему лишь сожалеть, а ответчику сожалеть о своих деньгах, поскольку не знает, у кого купил краденое; если позднее ответчик опознает, у кого это купил, то пусть возьмет у него свои деньги, а тому платить [за все], что у него [ответчика] пропало, а князю штраф.
38. Если кто опознает [свою] челядь. Если кто опознает своего украденного челядина и вернет его, то он должен вести его по денежным сделкам до третьего свода и взять у третьего ответчика челядина вместо своего, а тому дать опознанного: пусть идет до последнего свода, потому что он не скот, нельзя ему говорить: "Не знаю, у кого я куплен", но идти по показаниям челядина до конца; а когда будет выявлен истинный вор, то опять вернуть господину украденного челядина, а третьему ответчику взять своего, и за ущерб [истцу] тому же вору платить, а князю 12 гривен штрафа за кражу челядина.
39. О своде же. А из своего города в чужую землю свода нет, но также представить [ответчику] свидетелей или сборщика пошлин, перед которым была совершена покупка, а истцу взять наличное, а об остальном, что с ним пропало, только сожалеть, а тому, кто купил краденое, сожалеть о своих деньгах.
40. О воровстве. Если убьют кого-либо у клети или во время какого иного воровства, то его можно убить как собаку; если продержат его до рассвета, то вести на княжеский двор; если же убьют его, а люди видели его уже связанным, то платить за него 12 гривен.
41. Если кто крадет скот в хлеве или клеть, то если один [крал], то платить ему 3 гривны и 30 кун; если же их много [крало], то всем платить по 3 гривны и по 30 кун.
42. О воровстве же. Если кладет скот в поле, или овец, или коз, или свиней, то 60 кун; если воров будет много, то всем по 60 кун.
43. Если крадет на гумне или зерно в яме, то сколько их крало, всем по 3 гривны и по 30 кун.
44. А у кого [что] пропало, но будет [обнаружено] в наличии, пусть наличное возьмет, а за [каждый] год пусть возьмет по полугривне.
45. Если же наличного не будет, а это был княжеский конь, то платить за него 3 гривны, а за других по 2 гривны.
А это постановление о скоте. За кобылу - 60 кун, а за вола - гривна, а за корову - 40 кун, а за трехлетку - 30 кун, за годовалого - полгривны, за теленка - 5 кун, за свинью - 5 кун, а за поросенка - ногата, за овцу - 5 кун, за барана - ногата, а за жеребца, если он необъезжен - гривна кун, за жеребенка - 6 ногат, за коровье молоко - 6 ногат; это постановление для смердов, если платят князю штраф.
46. Если окажутся воры холопами, то суд княжеский. Если окажутся воры холопами, или княжескими, или боярскими, или принадлежащими монахам, то их князь штрафом не наказывает, потому что они несвободны, но пусть вдвойне платит [их господин] истцу за ущерб.
47. Если кто денег взыщет [на ком-либо]. Если кто взыщет на другом денег, а тот станет отказываться, то если [истец] выставит против него свидетелей, а те пойдут на судебную клятву, то пусть он возьмет свои деньги; а поскольку [ответчик] не отдавал ему деньги в течение многих лет, то заплатить ему за ущерб 3 гривны.
48. Если какой-либо купец даст другому купцу денег для местных торговых сделок или для дальней торговли, то купцу не нужно предъявлять деньги перед свидетелями, свидетели ему [на суде] не нужны, но идти ему самому на судебную клятву, если [ответчик] станет запираться.
49. О товаре, данном на хранение. Если кто кладет товар на хранение у кого-либо, то здесь свидетель не нужен, но если [положивший товар на хранение] станет необоснованно требовать большего, то идти на судебную клятву тому, у кого товар лежал, [и пусть скажет]: "Ты у меня положил именно столько, [но не более]", ведь он его благодетель и хранил товар его.
50. О проценте. Если кто дает деньги под проценты, или мед с возвратом в увеличенном количестве, или зерно с возвратом с надбавкой, то следует ему представить свидетелей: как договаривались, так ему и получить.
51. О месячном проценте. А месячный процент брать ему [кредитору], если [договорились] о малом [сроке]; если же деньги не будут выплачены в срок, то дают ему деньги в треть, а от месячного процента отказаться.
52. Если свидетелей не будет, а [долг] составит 3 гривны кун, то идти ему на судебную клятву [с иском ] на свои деньги; если же [долг составил] большую сумму, то сказать ему так: "Сам виноват, что давал в долг без свидетелей".
53. Устав Владимира Всеволодовича. А это постановил Владимир Всеволодович после смерти Святополка, созвав свою дружину в Берестове: Ратибора, киевского тысяцкого, Прокопия, белгородского тысяцкого, Станислава, переяславского тысяцкого, Нажира, Мирослава, Иванко Чудиновича, мужа Олега, и постановили, что [долг] взимают из процента на два третий, если [должник] берет деньги в треть; если кто возьмет проценты дважды, то тогда ему взять сам долг; если он возьмет проценты трижды, то [самого] долга ему не брать.
Если кто взимает по 10 кун на гривну за год, то этого не запрещать.
54. Если какой-нибудь купец потерпит кораблекрушение. Если какой-нибудь купец, отправившись куда-либо с чужими деньгами, потерпит кораблекрушение, или нападут на него, или от огня пострадает, то не творить над ним насилия, не продавать его; но если он станет погодно выплачивать долг, то пусть так и платит, ибо эта погуба от Бога, а он не виноват; если же он пропьется или пробьется об заклад [ проспорит ], или по неразумению повредит чужой товар, то пусть будет так, как захотят те, чей это товар: будут ли ждать, пока он выплатит, это их право, продадут ли его, это их право.
55. О долге. Если кто-нибудь будет многим должен, а приехавший из другого города купец или чужеземец, не зная того, доверит ему свой товар, а [тот] станет не возвращать гостю денег, и первые заимодавцы станут ему препятствовать, не давая ему денег, то вести его на торг, продать [его] вместе с имуществом, и в первую очередь отдать деньги чужому купцу, а своим - те деньги, что останутся, пусть они разделят; если будут княжеские деньги, то княжеские деньги отдать в первую очередь, а остальное в раздел; если кто взимал [уже] много процентов, то тому [свою часть долга] не брать.
56. Если закуп бежит. Если закуп бежит от господина, то становится полным [холопом]; уйдет ли в поисках денег, но уходит открыто, или бежит к князю или к судьям из-за оскорблений своего господина, то за это его не превращают в холопы, но дать ему [княжеское] правосудие.
57. О закупе же. Если у господина пашенный закуп, а он погубит своего коня, то [господину] не надо платить ему, но если господин дал ему плуг и борону и от него же взимает купу, то, погубив их, он платит; если же господин отошлет его по своему делу, а что-либо господское погибнет в его отсутствие, то за это ему платить не надо.
58. О закупе же. Если из запертого хлева [скот] выведут, то закупу за это не платить; но если [он] погубит [скот] на поле, не загонит [его] во двор или не затворит, где ему велит господин, или во время работы на себя, и погубит его, то за это ему платить.
59. Если господин нанесет ущерб закупу, причинит вред его купе или личной собственности, то это все ему возместить, а за ущерб ему платить 60 кун.
60. Если [ господин ] возьмет на нем больше денег, то вернуть ему деньги, которые взял [сверх меры], а за ущерб ему платить 3 гривны штрафа князю.
61. Если господин продаст закупа в полные холопы, то должнику под проценты свобода во всех [взятых в долг] деньгах, а господину за обиду платить 12 гривен штрафа князю.
62. Если господин бьет закупа за дело, то он не виновен; если он бьет не соображая, пьяным и без вины, то следует платить [штраф князю] как и за свободного, так и за закупа.
63. О холопе. Если полный холоп украдет чьего-либо коня, то платить за него 2 гривны.
64. О закупе. Если закуп украдет что-либо, то господин [волен] в нем; но если где-нибудь его найдут, то господин должен прежде всего заплатить за его коня или иное, что он взял, а его [закупа] делает полным холопом; а если господин не захочет платить за него и продаст его, то прежде всего пусть отдаст за коня, или за вола, или за товар, что взял чужого, а остальное взять ему самому себе.
65. А это, если холоп ударит. Если холоп ударит свободного человека и убежит в дом, а господин его не выдаст, то платить за него господину 12 гривен; а затем, если где найдет тот ударенный своего ответчика, который его ударил, то Ярослав постановил его убить, но сыновья после смерти отца постановили выкуп деньгами, либо бить его, развязав, либо взять гривну кун за оскорбление.
66. О свидетельстве. А свидетельства на холопа не возлагают; но если не будет свободного, то по необходимости возложить на боярского тиуна, а на других холопов не возлагать.
А в малом иске по необходимости возложить свидетельство на закупа.
67. О бороде. А кто повредит бороду и останутся следы этого и будут свидетели, то 12 гривен штрафа князю; если же свидетелей нет и обвинение не доказано, то штрафа князю нет.
68. О зубе. Если выбьют зуб и кровь видят у него [пострадавшего] во рту, и будут свидетели, то 12 гривен штрафа князю, а за зуб гривна.
69. Если кто украдет бобра, то 12 гривен.
70. Если будет разрыта земля или [ обнаружен] признак [ снасти ], которой производился отлов, или сеть, то по верви искать у себя вора или платить [верви] княжеский штраф.
71. Если кто уничтожит знак собственности на борти. Если кто уничтожит знак собственности на борти, то 12 гривен.
72. Если межу порубит бортную или пашенную распашет или забором перегородит дворовую межу, то 12 гривен штрафа князю.
73. Если подрубит дуб со знаком собственности или межевой, то 12 гривен штрафа князю.
74. А это дополнительные пошлины. А это дополнительные пошлины к штрафу в 12 гривен: отроку - 2 гривны и 20 кун, а самому [судебному исполнителю] ехать с отроком на двух конях, и давать им на каждого овса, а мяса дать - барана или полтуши говядины, а остального корма - сколько эти двое съедят, а писцу - 10 кун, перекладного - 5 кун, за мех две ногаты.
75. А это о борти. Если борть подрубит, то 3 гривны штрафа князю, а за дерево - полгривны.
76. Если украдет рой пчел, то 3 гривны штрафа князю; а за мед, если пчелы не приготовлены на зимовку, то 10 кун, если подготовлены, то 5 кун.
77. Если вор не будет обнаружен, то пусть ищут по следу; если след будет к селу или к торговому стану, а люди не отведут от себя следа, не поедут вести расследование или силой откажутся, то им платить украденное и штраф князю; а вести расследование с другими людьми и со свидетелями; если след потеряется на большой торговой дороге, а рядом не будет села или будет незаселенная местность, где нет ни села, ни людей, то не оплачивать ни штрафа князю, ни украденного.
78. О смерде. Если смерд мучает смерда без княжеского повеления, то 3 гривны штрафа князю, а за муку [пострадавшему] гривна кун; если кто будет мучить огнищанина, то 12 гривен штрафа князю, а за муку [пострадавшему] гривна.
79. Если кто украдет ладью, то 60 кун штрафа князю, а саму эту ладью вернуть; а за морскую ладью - 3 гривны, а за набойную ладью - 2 гривны, за челн - 20 кун, а за струг - гривна.
80. О сетях для ловли птиц. Если кто подрежет веревку в сети для ловли птиц, то 3 гривны штрафа князю, а владельцу за веревку гривна кун.
81. Если [кто] украдет в чьей-нибудь сети для ловли птиц ястреба или сокола, то штрафа князю - 3 гривны, а господину - гривна, а за голубя - 9 кун, а за куропатку (?) - 9 кун, а за утку - 30 кун, а за гуся - 30 кун, а за лебедя - 30 кун, а за журавля - 30 кун.
82. А за сено и за дрова - 9 кун, а сколько возов украдено, то владельцу получить за каждый воз по 2 ногаты.
83. О гумне. Если кто подожжет гумно, то на изгнание и разграбление весь его дом, но сначала он должен выплатить за погубленное, а остальное его хозяйство князь конфискует. Такое же наказание, если кто подожжет двор.
84. Если кто злонамеренно зарежет коня или скотину, то князю штраф 12 гривен, а за ущерб господину платить назначенное возмещение.
85. Эти все тяжбы судят при свободных свидетелях; если будет свидетель холопом, то холопу на суд не являться; но если хочет истец использовать его свидетелем, то пусть скажет так: "Я привлекаю тебя по показаниям этого [холопа], но привлекаю тебя я, а не холоп", и может взять его [ответчика] на испытание железом; если тот будет осужден, то он возьмет свое по суду, если же тот не будет осужден, то [истцу] заплатить ему гривну за муку, ибо брали его по показаниям холопа.
86. А при испытании железом платить [в суд] 40 кун, а мечнику 5 кун, а детскому полгривны; это плата за испытание железом, кто за что получает.
87. А если привлекают на испытание железом по показаниям свободных людей, или подозрение на нем будет, либо ночью проходил [у места преступления], то если [обвиняемый] каким-либо образом не обожжется, то за муки ему не платят, но только судебную пошлину за испытание железом платит тот, кто вызывал на суд.
88. О женщине. Если кто убьет женщину, то судить таким же судом, что и за убийство мужчины; если же [убитый] будет виноват, то платить полвиры 20 гривен.
89. А за убийство холопа или робы виру не платят; но если кто-нибудь из них будет убит без вины, то за холопа или за робу платят назначенные судом деньги, а князю 12 гривен штрафа.
90. Если умрет смерд. Если смерд умрет, то наследство князю; если будут у него дома дочери, то выделить: им часть [наследства]; если они будут замужем, то части им не давать.
91. О наследстве боярина и дружинника. Если умрет боярин или дружинник, то наследство князю не отходит; а если не будет сыновей, то возьмут дочери.
92. Если кто, умирая, разделит хозяйство свое между детьми, то так тому и быть; если же умрет без завещания, то разделить на всех детей, а на самого [покойного] отдать часть на помин души.
93. Если после смерти мужа жена останется вдовой, то детям на нее выделить часть, а что ей завещал муж, тому она госпожа, а наследство мужа ей не следует.
94. Если будут дети от первой жены, то дети возьмут наследство своей матери; если же муж завещал это второй жене, все равно они получат наследство своей матери.
95. Если в доме будет сестра, то ей [отцовского] наследства не брать, но братьям следует отдать ее замуж, как они смогут.
96. А это [пошлины] при закладке городских укреплений. А это пошлины строителю городских укреплений: при закладке городни взять куну, а при окончании - ногату; а на корм, и питье, и мясо, и рыбу - 7 кун на неделю, 7 хлебов, 7 уборков пшена, 7 лукон овса на 4 коней; брать же ему столько, пока не будут построены городские укрепления; солода пусть дают 10 лукон один раз [на все время работы ].
97. О строителях мостов. А это пошлины строителю мостов: когда он построит мост, пусть возьмет по ногате за 10 локтей [моста ]; если будет чинить старый мост, то сколько починит пролетов, взять ему от пролета по куне; а ехать строителю мостов самому с отроком на двух конях, [брать] 4 лукна овса на неделю, а есть - сколько хочет.
98. А это о наследстве. Если были у человека дети от робы, то наследства им не иметь, но предоставить свободу им с матерью.
99. Если будут в доме дети малые, и не смогут они сами о себе позаботиться, а мать их пойдет замуж, то тому, кто им будет близкий родственник, дать их на руки с приобретениями и с основным хозяйством, пока не смогут сами заботиться о себе; а товар передать перед людьми, а что этим товаром он наживет передачей его под проценты или торговлей, то это ему [опекуну], а первоначальный товар воротить им [детям], а доход ему себе, поскольку кормил и заботился о них; если же будет от челяди приплод или от скота, то все это [детям] получить наличием; если что растратит, то за все это тем детям заплатить; если же и отчим [при женитьбе] возьмет детей с наследством, то такое же условие.
100. А отчий двор без раздела всегда младшему сыну.
101. О жене, если она собралась остаться вдовой. Если жена собралась остаться вдовой, но растратит имущество и выйдет замуж, то она должна оплатить все [утраты] детям.
102. Если дети не захотят ее проживания на дворе, а она поступит по своей воле и останется, то любым образом исполнить [ее] волю, а детям воли не давать; а что ей дал муж, с тем ей и остаться [на дворе невыделенно] или, взяв свою часть, остаться [на дворе выделенно].
103. А на [выделенную] часть материнского имущества дети прав не имеют, но кому мать отдаст, тому взять; если отдаст всем, то пусть все разделят; если умрет без завещания, то у кого на дворе она находилась и кто ее кормил, то тому взять [ее имущество].
104. Если у одной матери будут дети от двух мужей, то одним идет наследство своего отца, а другим - своего.
105. Если отчим растратит что из имущества отца пасынков и умрет, то вернуть [утраченное ] брату [сводному], на это и люди [свидетелями ] станут, что отец его растратил, будучи отчимом; а что касается [имущества] его отца, то пусть он им владеет.
106. А мать пусть даст свое [имущество] тому сыну, который был [к ней] добр, от первого ли мужа или от второго; если же все сыновья будут к ней плохи, то она может отдать [имущество] дочери, которая ее кормит.
107. А это пошлины судебные. А это пошлины судебные: от виры - 9 кун, а метельнику - 9 векш, а от [тяжбы] о бортном участке - 30 кун, а от всех иных тяжб, кому помогут [судебные исполнители] - по 4 куны, а метельнику - 6 векш.
108. О наследстве. Если братья будут судиться перед князем о наследстве, то детскому, который идет их делить, взять гривну кун.
109. Пошлины за исполнение судебной клятвы. А это пошлины за исполнение судебной присяги: от тяжбы по убийству - 30 кун, а от тяжбы о бортном участке - 30 кун без трех кун; столько же и в тяжбе о пахотной земле. А от тяжбы о свободе - 9 кун.
110. О холопстве. Полное холопство трех видов: если кто купит хотя бы до полугривны, представит свидетелей и ногату даст перед самим холопом; второй вид холопства: женитьба на робе без договора, если с договором, то как договорились, так на том и стоять; а это третий вид холопства: служба тиуном без договора или если [кто] привяжет себе ключ без договора, если же с договором, то как договорятся, на том и стоять.
111. А за дачу не холоп, ни за хлеб не превращают в холопы, ни за то, что дается сверх того [дачи или хлеба ]; но если [ кто] не отработает установленный срок, то вернуть ему, что получено; если отработает, то ничем более не обязан.
112. Если холоп бежит, а господин объявит об этом, если кто, услышав об этом или зная о том, что он холоп, даст ему хлеба или укажет ему путь, то платить ему за холопа 5 гривен, а за робу 6 гривен.
113. Если кто поймает чужого холопа и даст знать его господину, то получить ему за поимку гривну; если не устережет его, то платить ему 4 гривны, а пятая за поимку засчитывается ему, а если будет роба, то [платить] 5 гривен, а шестая за поимку засчитывается ему.
114. Если кто сам разыщет своего холопа в каком-либо городе, а посадник о том [холопе] не знал, то, когда [господин] расскажет ему, тому [господину] следует взять у посадника отрока, пойти и связать этого холопа и дать отроку вязебную пошлину в 10 кун, а вознаграждения за поимку холопа нет; если же упустит [господин], преследуя холопа, то ему самому утрата, а за это никто не платит, и вознаграждения за поимку тоже нет.
115. Если кто, не ведая, что [некто] является чужим холопом, спрячет его, или сообщает ему вести, или содержит его у себя, а тот от него уходит, то идти ему на судебную клятву, [утверждая], что не знал [того], что он холоп, а платежа в этом нет.
116. Если холоп где-либо получил обманом деньги, а тот [человек] дал деньги, не ведая того, то господину либо выкупать, либо лишиться этого холопа; если же [тот человек] дал [деньги], зная, [что тот являлся холопом ], то денег ему лишиться.
117. Если кто пустит своего холопа в торговые дела, а тот одолжает, то господину следует выкупить его и не лишаться его.
118. Если кто купит чужого холопа, не ведая [того], то первому господину взять холопа, а тому, [кто купил], взять деньги [обратно], поклясться, что купил по неведению, если же он купил, зная это, то деньги его пропадут.
119. Если холоп, убежав [от господина], приобретет товар, то господину [платить] долг, господину же [принадлежит] и товар, но холопа не лишаться.
120. Если кто бежал [от господина], а украдет у соседей что-либо или товар, то господину следует платить за него то, что полагается за то, что взял.
121. Если холоп обкрадет кого-либо, то господину его выкупать или выдать с тем, с кем он крал, а жене и детям [отвечать] не надо; но если они с ним крали и прятали, то всех [их] выдать или снова их выкупает господин; если же с ним свободные крали и прятали, то они платят князю судебный штраф.

Денежный счет Русской Правды

Русская Правда. Краткая и Пространная редакции / Подготовка текста, перевод и вступительная статья М.Б. Свердлова // Библиотека литературы Древней Руси. СПб., 1997. Т. 4. С. 490-517, 668-669, 675-676

(по Академическому списку половины XV в.)

Правда роськая

1. 1.Оубьетьмоужь моужа, то мьстить братоу брата, или сынови отца, любо отцю сына, или братоучадоу (а ), любо сестриноу сынови; аще не боудеть кто мьстя, то 40 гривенъ за голову; аще боудеть роусинъ, любо гридинъ, любо коупчина (б ), любо ябетникъ, любо мечникъ, аще (в ) изъгои боудеть, любо словенинъ, то 40 гривенъ положити за нь.

К ст. 1. В Археографическом списке: а ) братоучада, б ) коупце, в ) аще ли.

Большинство исследователей считают слова: «аще боудеть роусинъ... то 40 гривенъ положити за нь» – позднейшей припиской к первоначальному тексту Правды. Но весь конец статьи может быть прочтен таким образом: «аще не боудеть кто мьстя, то 40 гривенъ за голову, аще боудеть роусинъ, любо гридинъ, любо коупчина, любо ябетникъ, любо мечникъ, аще изъгои боудеть, любо словенинъ, то 40 гривенъ положити за нь». При таком чтении смысл статьи заключается в установлении при отсутствии мстителя 40-гривенной виры за убийство людей, находившихся под княжеской защитой. Под словом русин многие дворянско-буржуазные историки, начиная с Н.М.Карамзина, ошибочно понимали варягов. Русин – житель Киевской Руси, так как новгородцы называли Русью именно Киевскую и прилежащие к ней земли. Так как Древнейшая Правда, вероятно, дана была в Новгороде, или Киеве, то она ставит русина-киевлянина под княжескую защиту, как и княжих людей (гридин, ябетник, мечник) и купцов. Слова: «аще изъгои боудеть, любо словенинъ, то 40 гривенъ положити за нь» – вероятно, являются припиской, сделанной в Новгороде; словенин означал новгородца. Характерное повторение слов аще, вместо – любо, и 40 гривен также указывают на вставной характер этой фразы.

Статья ограничивает кровную месть кругом родственников. В 1071 г. расправа с волхвами на Белоозере была произведена тоже близкими убитых. «И рече Янь (воевода) повозником:«ци кому вас кто родинъ убьенъ от сею?» Они же реша: «мне мати, другому сестра, иному роженье». Онъ же рече имъ: «мьстите своихъ». Они же поимше, убиша я и повесиша я на дубе» (ПВЛ, 119). Таким образом, месть производилась по судебному решению. В случае отсутствия мстителя или его нежелания мстить, за княжеского человека платилось 40 гривен. Из дальнейшего (см. 4-ю статью Пространной Правды) видно, что вира (пеня в пользу князя за убийство) выплачивалась в 40 гривен князю, в отличие от головничества, вознаграждения близким убитого. По закону вестготов в Швеции XIII в.: «если убийца не платит выкупа, то он должен скрыться в лес, каждому, кто позволит себе встречу и общение с ним, ест и пьет с ним, грозит пеня в 3 марки» (Щепкин Е.Н. Варяжская вира, стр.107).

1. Илибоудетькровавъ или синь надъраженъ, то не искати емоу видока человекоу томоу: аще не боудеть на немъ знамениа никотораго же (а ), то ли (б ) приидеть (в ) видокъ; аще ли (г ) не можеть, тоу (д ) томоу конець; оже ли себе не можеть мьстити, то взяти емоу за обидоу3 гривне, а летцю (е ) мъзда.

К ст. 2: а ) никоегоже, б ) аще ли, в ) приведеть, г ) вместо «аще ли» – а он д ) ино тоу е ) личьцю.

Здесь устанавливается ответственность за нанесение побоев. Видимые знаки побоев (кровь или синяки) являются достаточным доказательством, поэтому показаний свидетеля (видока) не требуется. При отсутствии знаков (знамения) дело прекращается. Вторая часть статьи заменяет месть 3 гривнами, которые обидчик платит за нанесенные побои вместе с вознаграждением лекарю. Слова «а летцю мъзда» – находят почти полную аналогию в «Стословце» Геннадия, где читаем: «и атше и лечьць прилучиться, ты дай же мьзду ицеления его ради» (Пономарев А.И. Памятники церковноучительной литературы, вып.III, стр.10). Не вполне понятно, в чем должна заключаться месть (оже ли себе не можеть мьстити). В этой же статье впервые находим термин за обиду, под которым некоторые ученые готовы понимать штраф в пользу князя. Это толкование опровергается, однако, самим текстом: взяти емоу за обидоу.

1. Аще ли кто когооударитьбатогомъ, любо жердью, любо пястью, или чашею, или рогомъ, или тылеснию, то 12 гривне; аще сего не постигнуть, то платити емоу, то тоу конець.

Статья имеет близкое сходство с текстом договора Игоря с греками 945 г, в котором читаем: «аще ударить мечемъ или копьемъ, или кацемъ любо оружьемъ Русинъ Грьчина или ГрьчинРусина, да того деля греха заплатить сребра литр 5, по закону рускому» (ПВЛ, 38). Слова: «аще сего не постигнуть» – Гетц переводит: «wenn man aber diesen (Schuldigen) nicht ergreift» (1, 7), т.е. если его не поймали. Смысл статьи в том, что если обидчик не был схвачен на месте преступления и ему тотчас не отомстили, то дело кончается денежной пеней. В Пространной Правде так и сказано: «не терпя ли противу тому ударить мечемь, то вины ему в томь нетуть».

1. Ащеоутнеть мечемъ, (а ) невынемъ а его, либо роукоятью, то 12 гривне за обидоу.

К ст. 4. а ) вынезъ.

1. Оже ли оутнетьроукоу,и отпадеть роука, любо оусохнеть, то 40 гривенъ. Аще боудеть нога цела или начьнеть храмати, тогда чада (а ) смирять.

К ст. 5. а ) чадь.

Здесь явный пропуск; после слов: «оже ли оутнеть роукоу... то 40 гривенъ», – вероятно, следовало повторение фразы с одним только изменением объекта увечья – «оже ли оутнеть ногоу, и отпадеть нога, любо оусохнеть, то 40 гривенъ...» Повторяемость фразы могла вызвать пропуск при переписке, примеров чему немало в рукописях. Но и в этом случае слова: «тогда чада смирять» – малопонятны, вариант: чадь (челядь) еще менее приемлем. А.И.Соболевский предлагает поправку: «ся да смирять», то есть пусть помирятся, но такая описка со стороны писца мало вероятна. Эверс придает словам значение мести детей за отца, в чем ему следует Гетц (dann züchtigen die Söhne (Schuldigen). Но и в этом случае смысл не ясен. Глагол «смирять» употреблялся в значении мести, укрощения: «зане князи не смирять властителей» (Яковлев. К литературной истории древнерусских сборников. Одесса, 1893, стр.265). Однако Пресняков считает, что этот глагол мог применяться и в смысле «примирять», приводя английский закон Этельберта с аналогичной статьей: «если сломят бедро, то штраф в 12 шил., а если начнет хромать, то друзья решат» (Русская Правда, т.II, стр.73).

1. Аще липерстъ оутнеть которыи (а ) любо, 3 гривны за обидоу.

К ст. 6. а ) кои.

1. А вооусе 12 гривне,а в бороде 12 гривне.
2. Оже ли ктовынезь(а ) мечь, а не тнеть, то тъи гривноу положить.

К ст. 8. а ) вынемъ.

В статьях 6–8 находим пени за обиды, причем повреждение, нанесенное усам и бороде, оценивается дороже отрубленного пальца, наравне с наиболее тяжелым оскорблением.

1. Ащели ринеть моужь моужа любо от себе, любо к собе, 3 гривне, а видока два выведеть; или боудеть варягъ или колбягъ, то на ротоу.

По мнению М.Ф.Владимирского-Буданова, «личное оскорбление должно быть доказано посредством двух видоков (свидетелей); но для варяга или колбяга делается исключение; они могут доказывать личною присягою. Очевидно, что этими названиями обозначаются вообще иностранцы, которым не легко было найти послухов на чужой земле». (Хрест., вып.1, стр.27, прим.14). Такого же взгляда держался и Н.В.Калачов. Варяг, как это давно доказано, – житель Скандинавии. Под названием колбягов следует понимать нерусских, но не обязательно скандинавов, как это считали А.И.Соболевский, А.А.Шахматов и другие (см. Русская Правда, II, 85–86). Следы колбягов остались до сих пор в географических названиях на северо-западе Советского Союза, ср. Колбь, Колпино и т.п. (Е.Ф.Карский, 99). По писцовым книгам конца XV в. в Обонежской пятине известен погост «Климецкой в Колбегах» (бассейн реки Сясь).Следовательно, колбяги жили в Новгородской области (К.А.Неволин. О пятинах и погостах новгородских, стр.164). Варяги и колбяги могли жить особыми общинами, как позже немцы в Новгороде. В исландском географическом памятнике XII в. землей колбягов (кольфингров) названа Русь или царство Гардарики: «земля кольфингров (Kylfingaland), которую мы называем царством Гардарик (terra kylvingorum, quam vocamus regnum Gardorum). Antiquités Russes d"après les monuments historiques des Islandais». Tome II. Copenhague, 1852, р.401. Уже Д.Н.Дубенский отметил одну дополнительную статью в Русской Правде, где указывается на колбягов, как язычников. Возможно, что под колбягами вообще понимались народы севера, жившие в Новгородской и окрестных с ней землях. Например, при описании границ Карелии в конце XVI в. упоминается местность с названием Kolhanginvaara (I.А.Sjögrens Historisch-Ethnografische Abhandlungen über finnisch-russischen Norden. S.Petersb., 1861, стр.135–136). В русских памятниках XVI в. слово «колпь» обозначало сказочную птицу сирин в значении легендарного существа (И.И.Срезневский. Материалы, т.I, 1258).

1. Аще ли (а )челядинъсъкрыется (б ) любо оу варяга, любо оу кольбяга, а его за три дни не выведоуть, а познають и в третии день, то изымати емоу свои челядинъ, а 3 гривне за обидоу.

К ст. 10. а ) или, б ) съкрыеться.

Смысл статьи заключается в том, что варяги и колбяги должны выдать укрывающегося у них челядина в течение 3 дней; за невыдачу челядина в этот срок они платят 3 гривны.

1. Аще кто поедеть начюжемъконе, не прошавъ его, то положити 3 гривне.

М.П.Погодин (и ранее его Н.М.Карамзин) приводил эту статью в доказательство заимствования Русской Правды из скандинавских законов. «В ютландских законах читаем: „Если кто поедет на лошади другого мужа без его согласия, ...тот платит за это 3 марки пострадавшему"» (М.П.Погодин, Исслед. и лекции, т.III, 381–382; Н.М.Карамзин – ИГР, т.II, прим.91). Но то же самое читаем в Законе судном людем: «Аще кто бес повеления на чюжемь коне ездить, да ся тепеть по три краты, и да тепеть и продасться, яко и тать» (Рус. дост., ч.II, стр.168). Таким образом, можно считать, что сходство этой статьи с законами других стран чисто внешнее. Л.В.Черепнин считает, что эта и предыдущие статьи объясняются тем, что Правда Ярослава является договором, «по которому в результате ограничения самоуправства вооруженной корпорации варяжской дружины должны были получить гарантию местные интересы» (Л.В.Черепнин. Русские Феодальные архивы, часть первая, 245). Поэтому все статьи Правды, рассмотренные выше, он считает посвященными «столкновениям военной наемной дружины и городского населения. Перед нами общество вооруженных воинов в обстановке лагерного быта и постоянной внутренней вражды» (244). Но при таком понимании Древнейшей Правды резко снижается ее значение, как памятника русского законодательства. Самим варягам придается чрезмерно большое значение, как главной княжеской опоры. Варяги-воины как бы противополагаются мирному новгородскому населению, что совершенно не соответствует действительности, так как даже былины сохранили память о вооруженных столкновениях и ссорах на пирах. В Псковской Судной грамоте имеется статья «о бою и грабежу», по которой полагалось прежде всего выяснить, где пострадавший «будет обедал» (Псковская Судная грамота, ст.5). Нарочитые новгородские мужи, которые уничтожили варягов в Новгороде, перебили их не обманом, а вооруженной силой. Новгородская летопись подчеркивает, что после победы над Святополком новгородцы получили по 10 гривен, а смерды – по 1 гривне на человека. Оружие было такой же неотъемлемой принадлежностью новгородцев, как и варягов. Поэтому надо считать, что Правда Ярослава относится к новгородцам, а не является «договором» с варягами, напоминавшим, по мнению Л.В.Черепнина, «позднейшие взаимоотношения новгородцев с отрядами вооруженного немецкого купечества» (там же, 245).

1. Ащепоиметь кто чюжь конь, любо ороужие, любо портъ, а познаеть въ своемь мироу, то взята емоу свое, а 3 гривне за обидоу.

Б.Д.Греков так толкует эту статью: «1) мир – это, несомненно, община-вервь, 2) община имеет определенные границы, которые учитываются законом при разыскивании пропавших вещей; 3) тот, кто ищет свою пропавшую вещь, т.е., по нашему предположению, в данном случае муж-рыцарь, связан со «своим миром» (Греков, 89). С первыми двумя определениями Б.Д.Грекова о мире, как общине-верви с определенными границами, можно вполне согласиться.

О значении слова «вервь» будет сказано ниже (см. примечание к ст.19). Что касается слова «мир» в значении общины, то оно употреблялось на русском севере еще в XIX в. (отсюда – «мирской сход», т.е. собрание крестьян-общинников) и пр. «Миру» Древнейшей Правды соответствует «вервь» Пространной (см. Греков, 85). Однако толкование, что «тот, кто ищет пропавшую вещь», это обязательно «муж-рыцарь», следовательно, феодал, является очень спорным. В жалованной грамоте новгородского веча Терпилову погосту 1411 г. термины «крестьянин» и «мирянин» однозначащи: «а хто крестьянинъ Терпилова погоста в Двинскую слободу воидетъ, ино ему мирянину тянути в Двинскую слободу» (Грамоты Великого Новгорода, стр.146). Община была крепкой в Новгородской и Псковской землях даже в XV столетии. Поэтому нет оснований настаивать на том, что речь идет о тяжбе мужей-рыцарей с общиной, а не о судебном разбирательстве внутри самого «мира» – общины (в данном случае «мир» может обозначать не только крестьянскую общину, но и городскую – улицу, конец в Новгороде), тем более что речь идет о вещи, обнаруженной в «своем» мире, к которому феодал не принадлежал.

1. Аще познаеть кто, неемлетьего, то не рци емоу: мое, нъ рци емоу тако: поиди на сводъ, где еси взялъ; или не поидеть, то пороучниказа пять днии.

Эта статья сохранилась в более полном и исправном виде в Пространной Правде (см. статью 29). Запрещается самовольно отнимать пропавшие вещи и предлагается идти на свод, характер которого разъясняется далее в ст.15. Поручительство известно на Руси с древнейшего времени. В «чудесах Николая» (русский памятник XII в.) пленник говорит половцу: «ты веси,господине, яко несть кто поручаясь по мне». (Леонид. Посмертные чудеса св. Николая, стр.47). Поручитель должен быть поставлен в течение 5 дней. О том, что собой представлял свод, см. примечание к статье 15.

1. Ажегдевъзыщеть на дроузе проче, а он ся запирати почнеть (а ), то ити ему на изводъ пред 12 человека (б ); да аще боудеть обидя не вдалъ боудеть (в ) достоино емоу свои скотъ, а за обидоу 3 гривне.

К ст. 14. а) начьнеть, б) моужа, в) «боудеть» нет.

М.Ф.Владимирский-Буданов переводит эту статью так: «Если кто будет искать на другом долга, а должник начнет запираться, то идти ему на извод перед 12 человеками; если окажется, что должник злонамеренно не отдавал должных ему денег, то взыскивать за обиду 3 гривны» (Хрестоматия, вып.1, стр.28, прим.19). Такое же толкование дает и Гетц. С.Г.Струмилинпримерно так же переводит первую часть статьи, но вторую толкует по-иному: «если же окажется, что истец действительно не давал ответчику тех денег, которых злонамеренно хочет, то за обиду с него 3 гривны» (Струмилин. Договор займа, 26). Но при таком понимании статьи остается непонятным, что значат слова – «достойно ему свои скот», так как слово «скот» обозначалоне только деньги, но и имущество. При всех толкованиях исследователи не объясняют, что значит «проче», так как слово «прок» означает остаток (Срезневский. Материалы, II, 1540). Речь идет об остатке имущества, который требует владелец с ответчика после окончания свода. В случае если ответчик скроет часть имущества (обидя не вдалъ боудеть), то платит 3 гривны. Извод следует отличать от свода. Свидетельство 12 мужей было постоянным явлением в славянских землях. В Законе Судном людем имеется статья: «Попъ иже бываеть въ послушестве за 12 мужь», т.е. свидетельство попа приравнивается свидетельству 12 мужей. (Рус. дост., II, 182). Попытка проф. Суворова объявить Закон Судный людем памятником западноевропейского происхождения оказалась неудачной. В договоре Новгорода с Немцами около 1195 г. находим постановление, тождественное с Древнейшей Правдой: «Оже емати скотъ варягу на русине или русину на варязе, а ся его заприть, то 12 мужь послухы, идеть роте, възметь свое» (Рус-Лив. А., стр.1–2). В имеющейся литературе нет договоренности о том, кем были 12 человек, перед которыми полагалось идти на извод. При этом обычно приводятся ссылки на скандинавские и английские порядки (см. Русская Правда, II, 105–109). Но 12 человек Русской Правды можно сопоставить с институтом поротников по Законнику Стефана Душана, которые выставлялись в количестве 12 или 24 человек: «и ти-зи поротници да не су вольны никога умирити, разве оправити и окривити» (Svod sakonuv slovanskych, 299). Статьи 13 и 14 показывают значительную развитость правовых норм на Руси и близость их к правовым нормам южных славян.

1. Ащекто челядинъ пояти (а ) хощеть, познавъ свои, то къ ономоу вести (б ), оу кого то боудеть коупилъ, а тои ся ведеть ко дроугому,даже доидеть (в ) до третьего, то рци третьемоу: вдаи ты мне свои челядинъ, а ты своего скота ищи при видоце.

К ст. 15. а) поняти, б) вести, и в) и доидеть.

Свод заключался в том, что владелец украденной вещи должен был указать, у кого он ее приобрел, тот в свою очередь указывал на третьего; на третьем свод кончался. Третий отдавал украденного челядина, а свои деньги искал уже с помощью свидетелей. Как доказательство невиновности свод употреблялся в южнославянских землях. В грамоте сербского короля Душана XIV в. читаем: «а кои любо трьговьць (т.е. торговец) довед коне купив ис туге земле, а познаюсе, да се кльне тьзи трьговьць сам други, ере (что) га есть купиль у тугей землии не зна тати, ни гусара (разбойника), да не дае свода за тази»... В Грамоте короля Уроша V того же века... «и сводь коньскый и иныхъ добытькь» (А.Майков. История сербского языка, стр.112).

1. Илихолопъоударить свободна моужа, а бежить (а ) въ хоромъ, а господинъ начнеть не дати его, то холопа пояти, да платить господинъ за нь (б ) 12 гривне; а за тымъ, где его налезоуть оудареныи тои моужь, да бьють его.

К ст. 16. а) оубежить, б) вместо: «господинъ за нь» – «за него господин его».

В так называемом Ростовском списке Русской Правды, который был известен Татищеву (Прод. Др. Росс. B., часть 1, Спб., 1786) стояло: «то холопа не яти». Так первоначально читался текст и Древнейшей Правды, как показывает Пространная Правда. Господин за укрывательство холопа платил 12 гривен, а за обиженным оставалось право убить холопа при первой встрече. В Пространной Правде яснее: «а господинъ его не выдастъ». Смысл статьи: если холоп ударит свободного мужа и скроется в хоромах, а господин его не выдаст, то холопа не брать, а господин платит за него 12 гривен; если же обиженный встретит потом холопа, то может его убить (по другому предположению – бить).

1. А иже изломить копье, любощитъ,любо портъ, а начнеть хотети его деръжати оу себе, то приати скота оу него; а иже есть изломилъ,аще ли начнеть приметати, то скотомъ емоу заплатити, колько далъ боудеть на немъ.

Эта статья имеет аналогию в дополнительных статьях к Закону судному людем, по-видимому, возникших на Руси (см. стр.121): «иже изломить дроугоу копие, или щитъ, или топоръ, да аще оу себе начнеть хотети дръжати, то приати ино что оу него: аще ли начнеть инемь чимь емоу заплатити предъ чядию, иже начнеть ведати, колке боудеть далъ на немь». Смысл статьи заключается в праве потерпевшего получить за испорченную вещь (указывается оружие – копье, щит, топор). Следует отметить, что толкователи и комментаторы Русской Правды переводят слово «приметати» в смысле возвращать (Мрочек-Дроздовский) или оставляют его без перевода. Между тем это слово, по словарю Срезневского, обозначает побуждать, а близкое к нему «приметывати» – подкидывать, подбрасывать (Срезневский. Материалы, II, 1430).

Правда оуставлена роуськои земли, егда ся съвокоупилъ Изяславъ, Всеволодъ, Святославъ, Коснячко, Перенегъ, Микыфоръ Кыянинъ,Чюдинъ, Микула.

О лицах, здесь перечисленных, известно следующее. Изяслав, Всеволод, Святослав – дети Ярослава Мудрого; действительное их старшинство было – Изяслав, Святослав, Всеволод. Изяслав был киевским князем в 1054–1073 гг., в 1073 г. был изгнан из Киева Святославом и вновь сидел в Киеве в 1076–1078 гг.; Святослав, вначале черниговский князь, в 1073–1076 гг. был князем в Киеве, где и умер; Всеволод был переяславским князем, а потом в 1078–1093 гг. – киевским. Коснячко был воеводой Изяслава во время киевского восстания 1068 г., когда его двор был разорен. Перенег – неизвестен, но уменьшительное имя Перенежько указано в Ипатьевской летописи под 1213 г. (следовательно, нельзя думать, что в тексте стояло печенегъ).Киевский двор Микифора упоминается в летописи под 945 г., но в известии второй половины XI в. Чюдин в 1072 г. «держал» Вышгород. Микула упомянут как «старейшина огородником» в Вышгороде в те же годы (Сказание о перенесении мощей Бориса и Глеба – по Успенскому сборнику XII в.). Таким образом, кроме князей, в совещании принимали участие два киевских и два вышегородских мужа. В Поучении Владимира Мономаха слово «совокупится» прилагается к княжеским съездам. В академическом издании «Чюдин Микула» ошибочно признаны за одно лицо. Слова «правда оуставлена роуськои земли» указывают на официальное происхождение Правды Ярославичей, как княжеского устава. Правда Ярославичей была составлена в 1072 г. и была ответом феодалов на волнения смердов и горожан в 1068–1071 гг., чем объясняются высокие платежи за убийство княжеских людей и порчу княжеского имущества. По мнению М.Н.Тихомирова, к Правде Ярославичей относятся только статьи 18–26, а остальные дополнены позже (Тихомиров, стр.64–67). К этому предположению присоединяется Юшков (Русская Правда, 303–305).

1. Ащеоубьють огнищанина (а ) въ обидоу, то платити за нь (б ) 80 гривенъ оубиици (в ), а людемъ не надобе; а въ подъездномъ (г ) княжи 80 гривенъ.

К. ст. 18. а) огнищанинъ, б) за него, в) оубоици, г) ездовомъ.

За огнищанина, убитого в обиду, платит только убийца, а не люди. Эта статья Правды Ярославичей становится понятной, если вспомнить, что Правда возникла в условиях борьбы феодалов с крестьянами и горожанами. Слова «а людемъ не надобе», по предположению Ланге (99–106), относятся к верви, общине, но слово «люди» в древнерусских памятниках чаще употребляется в применении к горожанам. Поэтому рассматриваемая статья с таким же правом может относиться к киевлянам, восставшим против князя и его администрации в 1068 г. Слова «в обиду» обычно переводятся, как «несправедливо» или «умышленно». Соболевский (620–621) предлагает другое чтение – «за обиду». В таком случае вся статья может быть переведена так: «Если убьют огнищанина за обиду, то платить за него 80 гривен убийце, а людям не надобно». Подъездной княжь – сборщик причитающихся князю всевозможных поступлений. По мнению Б.Д.Грекова, этот термин произошел от слова подъезд, что обозначает право приезда феодала для получения причитающихся ему взносов, иногда самый взнос в пользу феодала: подъездное – одна из торговых пошлин, подъездчик – сборщик подъездного.

1. Аижеоубьють огнищанина в разбои, или (а ) оубиица не ищоуть (б ), то вирное платити, в неи же вири (в ) голова начнеть лежати.

К. ст. 19. а) а, б) изыщоуть, в) в подлиннике слово «вири» написано по подчищенному; возможно, что раньше было «вернеи». В Археограф. «вернеи».

Текст этой статьи оставлен комментаторами почти без объяснения (Русская Правда, II, 148–153). Смысл статьи в ответственности общины за убийство княжеского мужа – огнищанина, найденного или убитого на ее территории. В Академическом списке на месте позднейшего «вири», вероятно, стояло «верней», как в Археографическом. «Вирное» известно по откупной Обонежской грамоте 1434 г., как судебная пошлина, но в данном случае значение этого слова неясно. Слова «или оубиица не ищоуть» говорят об отказе, в некоторых случаях о прямом сопротивлении поискам убийцы со стороны населения, что указывает на обострение классовой борьбы (П.П.Епифанов).

1. Ажеоубиють огнищанина оу клети (а ), или оу коня, или оу говяда, или оу коровье (б ) татьбы (в ), то оубити въ пса место; а то (г ) же поконъ и тивоуницоу.

К. ст. 20. а) клите, б) коровьи, в) татбе, г) тои.

Текст статьи может вызвать вопрос, кого следует убить, как пса, – ворующего огнищанина или убийцу огнищанина, защищавшего княжеское имущество. М.Ф.Владимирский-Будановпишет: «дозволение убивать огнищанина и тиуна, захваченного на месте преступления (татьбы), распространено на всех и дополнено ограничительными условиями». Так же понимает этот текст Гетц (II, 13). Своеобразное понимание этой статьи дает Б.А.Романов: «вооруженный грабеж на территории княжеской усадьбы, при котором жертвою пал огнищанин, а вооруженный грабитель убивается, без суда, на месте» (Русская Правда, II, 158). Такое толкование основано только на неясности фразы: «аже оубиють огнищанина... то оубити въ пса место», – как будто речь идет о каком-то новом лице. Но такое же построение фразы находим и дальше (ст. 38): «аще оубьють татя... то тои оубитъ». В проекте договора Смоленска с немцами в пол. XIII в. имеется такая фраза: «оже имуть роусина вольного оу вольное жены въ Ризе или на Гътьскомъ березе, оже оубьють, и тътъ оубитъ». Статья становится понятной, если ее рассматривать в связи с восстаниями крестьян и горожан в 1068–1071 гг.

1. 21.А въ княжитивоуне 80 гривенъ. А конюхъ старыи оу стада (а ) 80 гривенъ, яко оуставилъ Изяславъ въ своем конюсе, его же оубиле Дорогобоудьци.

К ст. 21. а) а конюхъ оу стада старыи.

Ссылка на постановление Изяслава означает, что Правда Ярославичей опиралась на предыдущие отдельные постановления князей. Дорогобуж – город в Волынской земле. Убийство конюха и постановление Изяслава может относиться к 1069 г., когда Изяслав возвращался с войсками из Польши в Киев, подавляя крестьянские восстания в Волынской и Киевской землях. Это является прямым указанием, что Правда Ярославичей возникла вскоре после киевского восстания 1068 г.

1. А въсельскомъстаросте княжи и в ратаинемъ 12 гривне. А в рядовници княже 5 гривенъ.
2. А въсмерде и въхопе (а ) 5 гривенъ.

К ст. 23. а) А в смердь и в холопе.

Здесь перечислены княжеские люди. «Очевидно, ближайшим помощником феодала по управлению селом был тиун или сельский староста, иногда называемый в в церковных владениях посельским (точный перевод villicus) или приказчиком. В свою очередь помощниками тиунов были старосты ратайные, очевидно, руководившие полевыми работами холопов... ближайшими помощниками тиунов (сельских старост) были рядовичи, мелкие хозяйственные агенты, наблюдавшие, вероятно, за отдельными отраслями хозяйства». (Юшков, 130). Б.Д.Греков видит в рядовичах зависимых людей и считает их разновидностью закупов (Греков, 185–189). В Слове Даниила Заточника читаем: «тиун бо его (князя), яко огнь трепетицею накладенъ, а рядовичи его, яко искры». В этом тексте рядовичи не обязательно должны обозначать мелких хозяйственных агентов, а просто зависимых людей, как думает Греков. Поэтому за рядовича вира установлена, как за смерда и холопа, в 5 гривен. Рядович путем договора «становится принадлежностью зависимого населения вотчины рядом с холопом, т.е. входит в состав челяди» (Греков, 188).

Слово: хопе – несомненно ошибка, вместо: хо(ло)пе. В Археографическом списке читаем: «А в смердь и в холопе». Некоторые историки читали это место, как «а в смердьи в холопе», и вели спор о холопе смерда, смердьем холопе, но тогда непонятно, почему в княжеском законодательстве упомянут смердий холоп (как думает Сергеевич), а нет ни княжеского смерда, ни княжеского холопа, составлявших основную рабочую силу княжеского хозяйства. Между тем указанное чтение могло зависеть от того, что при отсутствии в древних рукописях разделения на буквы и близости написания «ять» и «ерь» писец Археографического списка по-своему понял текст. Так его поняли и составители Пространной Правды (статья 13), где читаем: «а за смердии холопъ».

В литературе по поводу этого чтения имеются решительные разногласия. Гетц переводит: und bei einem Bauernsklaven (11, 13), т.е. за смердьего холопа (как обычно, следуя Сергеевичу); Б.Д.Греков и С.В.Юшков отвергают такое толкование. «Все попытки устранить имеющуюся в литературе несообразность в установлении одинакового вознаграждения за убийство смерда и холопа должны быть признаны неудачными... Выводы, полученные нами из анализа ст. 7 (11), устанавливающей вознаграждение за убийство смердов, не только указывают на существование ограничений в защите их жизни по сравнению с другими разрядами свободных людей, но вместе с тем дают возможность установить ряд других интересных моментов в их правовом положении по Русской Правде» (Юшков, 107). Соглашаясь в основном с Юшковым, следует отметить, что в летописи смерды и холопы также ставятся в одно положение. На съезде в Уветичах (1100 г.) князья говорили: «холопы наша выдаите и смерды» (ПВЛ, 181). В княжеском хозяйстве, о котором говорит Правда Ярославичей, положение холопов и смердов, работавших на земле, было почти одинаковым. Впрочем, под «смердьим холопом» нет необходимости понимать какого-то холопа, принадлежавшего смерду. «Смердийхолоп» – это тот холоп, который занят и хозяйстве и выполняет работу смерда, то есть, обрабатывает землю (см. различные наименования холопов: беглый, боярский, «збой», «по ключу», обельный, и т.д. – «Материалы для терминологического словаря». М., Л., 1937, стр.384–385). «Смердьи холопы» Правды Ярославичей, вероятно, обозначают ту челядь, которая обрабатывала княжескую землю под присмотром тиунов и старост.

1. Ащероба кормилица, любо кормиличицъ 12.

Кормиличич – молочный брат. Следует отличать от кормильца или княжеского воспитателя, имевшего большое значение в феодальном обществе. Кормиличич вел. князя Василия Дмитриевича упоминается в 1390 г. (ПСРЛ, XVIII, 140). Кормилица и ее сын кормиличич выделены повышенной вирой за их убийство, как люди близкие к князю. Вероятно, Правда Ярославпчей упоминает о них и связи с действительным фактом убийства княжеских приближенных во время восстаний 1068–1071 гг.

1. А за княжь конь,ижетои (а ) с пятномъ, 3 гривне; а за смердеи 2 гривне.

К. ст.25. а) «тои» нет.

1. Закобылоу60 резанъ, а за волъ гривноу, а за коровоу 40 резанъ, а третьякь 15 коунъ, а за лоньщиноу полъ гривне, а за теля 5 резанъ, за яря ногата, за боранъ ногата.

Здесь мы имеем прямое указание на то, что смерды имели свое хозяйство; «наряду с феодальной собственностью существует единоличная собственность крестьянина и ремесленника на орудия производства и на свое частное хозяйство, основанная на личном труде» (И.В.Сталин. Вопросы ленинизма. Издание 11-е, 1952, стр.595).

При переводе стоимости скота на резаны, из расчета 1 гривна = 20 ногат = 25 кун = 50 резан, или ногата = 2½ резаны, а куна = 2 резанам, получаем следующую шкалу взысканий за кражу скота: кобыла=60, вол=50, корова=40, третьяк=30, лоньщина=25, теля=5, яря=2½, баран=2½ резаны.

В дополнительных статьях о резах (процентах) в Карамзинском списке скот оценен таким образом: кобыла – 3 гривны (150 резан), корова третьячица – гривна (50 резан), лоньщина – полгривны (25 резан), овца – 6 ногат (15 резан). Следует, однако, заметить, что в статье о резах идет речь о стоимости скота, а в Правде Ярославичей – о продажах в пользу князя за украденный или погубленный скот. Вероятно, Правда Ярославичей первоначально кончалась статьями о штрафах за кражу скота. Дальнейшие статьи, продолжающие Правду Ярославичей, заимствованы в нее из памятника особого характера. Доказательство этому мы можем видеть в следующем. Продолжение Правды Ярославичей отличается чрезвычайной пестротой по своему денежному счету. Например, за кражу голубей и кур устанавливается платеж в 9 кун без упоминания о продаже в пользу князя. Наряду с этим платеж в 30 резан и продажа в 60 резан установлены за кражу гусей, уток и лебедей и т.д. По-видимому, статьи, продолжающие Правду Ярославичей, соединены по крайней мере из двух источников. Далее, статьи, продолжающиеПравду Ярославичей, отличаются еще одной замечательной особенностью: по своей терминологии они ближе к Древнейшей Правде, чем к Правде Ярославичей. Достаточно сказать, что начало этих статей является дословным повторением двух статей Древнейшей Правды («А оже оуведеть чюжь холопъ, любо робоу, платити ему за обидоу 12 гривне. Аще же приидетькровавь моужь любо синь, то не искати ему послоуха»). Наконец, между Правдой Ярославичей и статьями, ее продолжающими, имеются противоречия необъяснимые, если тот и другой памятник возводить к одному и тому же составителю. Так, по Правде Ярославичей за убийство огнищанина и тиуна платят 80, а за убийство смерда – всего 5 гривен. В статьях, продолжающих Правду Ярославичей, соотношение другое. За муку смерда платится 3, а за муку огнищанина и тиуна – только 12 гривен.

1. А оже оуведеть чюжь холопъ, любо робоу, платити емоу за обидоу 12 гривне (а ).

Кст.27.а) 2 гривне.

1. Ащеже приидеть кровавъ моужь любо синь, то не искати ему послоуха.

Статьи 27–28 имеют сходство со статьями 2 и 10 Древнейшей Правды, но не являются их простым повторением, а заимствованы из другого, вероятно, более позднего источника, хотя и близки к Древнейшей Правде. Так, за увод чужого холопа по 27-й статье платится уже 12 гривен, а по Древнейшей Правде – всего 3. Слово видок заменено обычным послух. Обе рассматриваемые статьи не принадлежат к Правде Ярославичей и говорят не о княжеских людях, как показывают слова: «платити емоу за обидоу 12 гривне».

1. Аижекрадеть любо конь, любо волы, или клеть, да аще боудеть единъ кралъ, то гривноу и тридесятъ резанъ платити емоу; или ихъбудеть 18, то по три гривне и по 30 резанъ платити моужеви.

По словам Татищева, в Ростовском летописце положено с каждого вора по 3 гривны и 30 резан. То же находим и в Пространной Правде (статья 37): «всемъ по 3 гривны и по 30 кунъ».Слова: «или их будет 18» – в рукописи написаны как: «иi», что может быть прочтено цифрами (18) или как: «и 10», так как i=10. В этом случае смысл статьи будет такой: хотя бы их было и 10. Действительно, далее (ст. 40) читаем: «а ихъ боудеть 10 одиноу овьцоу оукрале». Впрочем, имеется мнение, что один вор платит меньше, потому что степень опасности преступления усиливается, если действует целая шайка. Цифра 18 могла возникнуть как запись какого-либо случая из действительной жизни, когда воров было 18 человек.

1. Авъ княже борти 3 гривне,любо пожгоуть любо изоудроуть (а ).

К ст. 30. а) издероуть.

Борть можно было выжечь или расколоть для того, чтобы достать мед. В Вислицком (польском) статуте 1347 г. имеется постановление: «А кто кому дерево зрубить со пчелами, имеетъ заплатить гривну тому, чии пчолы, и другую судове гривну; а кто бортное дерево зрубить безъ пчолъ, то полгривны заплатить, а судове другую полгривны» (АЗР, т.I, №2). В делах 1376 г., относящихся к Белоруссии, читаем: «не ведати хто обычаемь злодейскимъ одны бчелы корень выдралъ, другие подлазилъ» (АВК, т.XVIII, 25).

1. 31.Илисмердъ оумоучать, а безъ княжа слова, за обиду 3 гривны.

Мука – в данном случае пытка и незаконный арест, обычно сопряженный с мучительством. В Белоруссии XVI в. мукою называлась пытка, различавшаяся по степеням: первая, илинизшая, состояла в том, что били дубцом (розгами), высшая заключалась в пытке огнем (АВК, т.XVIII, 25). В нач. XIV в. немцы жаловались витебскому князю Михаилу, что княжеский детский взял одного купца и «не ведя его к тобе, княжо, жо к собе в ыстобъку, и ту порты с него снемъ за шию оковалъ, и рукы и ногы, и мучилъ его такъ, как то буди богу жяль» (Рус.-Лив. Акты, стр.27).

1. Авъгнищанине, и в тивоунице, и въ мечници 12 гривъне.
2. А иже (а )межоупереореть либо перетесъ (б ), то за обидоу 12 гривне.

К ст. 33. а) Аще кто, б) сопретесь.

Гетц определяет, что в статье говорится о двух видах межевых знаков. Борозда или канавка могут быть перепаханы, а межевой знак на дереве уничтожен и вместо него сделан другой (Гетц, II, 104–105). Это и будет перетес. В Судебнике 1550 г. так и читаем: «а кто сорет межу или грань ссечет» (Судебники XV–XVI веков. М., Л. 1952, стр.172). П.Н.Третьяков отмечает, что «в XI–ХIII ââ. поля имели совершенно определенные границы и представляли собой, несомненно, систематически вспахиваемые пространства» (История культуры древней Руси, I, 61). Таким образом, эта статья указывает на защиту собственности на землю в древней Руси.

1. Аожелодью оукрадеть, то за лодью платити 30 резанъ, а продажи 60 резанъ.
2. Авъ голоубе и въкоуряти 9 коунъ.
3. Авъоутке, и въ гоусе, и въ жераве, и въ лебеди 30 резанъ; а продажи 60 резанъ.

Замечательно, что статьи 34-я и 36-я устанавливают пеню в 30 резан и продажу в 60 резан, тогда как 35-я и 39-я статьи говорят только о 9 кунах; вероятно, это различие зависит от разных источников, из которых заимствованы эти статьи. Журавли и лебеди подавались в древности на пирах. В слове о богатом, имеющемся уже в рукописи XII в., помещено описание «пира»: «на обеде же многа служьба (сосуды) златыя и сребреная, вина много, тетерева, гуси, лебеди, жерави; ряби, голуби, кури, заяци, елени, свиния мяса» (А.И.Пономарев. Памятники, вып.III, стр.280).

1. Аоже(а ) оукрадоуть чюжь песъ, любо ястребъ, любо соколъ, то за обидоу 3 гривны.

К ст. 37. а) вместо «а оже» в Археографическом «аще».

Здесь имеется в виду кража охотничьих животных (пес, ястреб, сокол).

1. Аще (а )оубьютьтатя на своемъ дворе, любо оу клети, или оу хлева, то тои оубитъ (б ); аще ли до света держать (в ), то вести его на княжь двор; а оже ли оубьють, а люди боудоуть (г) видели связанъ, то платити в немь.

К ст. 38. а) аще ли, б) то тои оубить и есть, в) аще пакы держать его до света, г) «боудоуть» нет.

Можно безнаказанно убить вора на своем дворе или у строения (клети) или хлева до рассвета; после рассвета связанный вор должен быть отведен на княжий двор. Если же вор будет убит после рассвета, то убийцы платят за него продажу в пользу князя, так как расправа с ворами входит в княжескую компетенцию. Замечательно указание на княжий двор как место расправы. Княжий двор был или в городе, или в княжеской вотчине. Калачов указывает на сходную статью в Законе Судном людем; «аще в подкопание застанется тать ти язвлен умреть,несть ему убоя. Аще ли взнидеть солнце... – повиненъ есть». Это постановление взято в Закон Судный людем из Библии (Н.В.Калачов. Предварительные юридические сведения для полного объяснения Русской Правды. М., 1846, стр.141). Татищев говорит, что после этой статьи в Ростовской летописи было помещено следующее: «оже убиенъ тать, а подымутъ ноги во двере, иноубитъ, оли подымутъ ноги за вороты, толи платити в немъ» (Татищев, 20). Возможно, что вместо слов «во двере» следует читать «во дворе». Смысл этой статьи заключается в стремлении предотвратить возможность обвинения в краже в качестве предлога для убийства.

1. Оже (а ) сенокрадоуть,то 9 коунъ; а въ дровехъ 9 коунъ.

К ст. 39. а) А хто.

1. Ажеоукрадоуть овъцоу или козоу, или свинью, а ихъ боудеть 10 одиноу овьцоу оукрале, да положать по 60 резанъ продажи; а хто изималъ, томоу 10 резанъ.

Калачов и Владимирский-Буданов считают слова: «а хто изималъ, томоу 10 резанъ» – началом новой статьи. Но по смыслу эти слова должны являться концом 40-й статьи, как на это указал Сергеевич, а вслед за ним Юшков.

1. А от гривни(а )мечникоу коуна, а в десятиноу 15 коунъ, а князю 3 гривны; а от 12 гривноу емъцю 70 коунъ, а в десятину 2 гривне, а князю 10 гривенъ.

К. ст. 41. а) В подлиннике «грние», причем расстояние между н и е несколько больше обычного. В Археографическом списке – «гривне».

М.Ф.Владимирский-Буданов соединил эту статью с концом предыдущей. «При продаже в 60 резан емец получает 10 резан; при продаже в 3 гривны мечник (может быть то же, что емец) получает не 1 куну, а, вероятно, 15, князь же цельные 3 гривны. Поэтому при трехгривенной продаже взыскивалось не ровно 3 гривны, а больше, именно 3 гривны 30 кун, ибо сверх того в десятину шло 15 кун». Но емец и мечник совсем не одно и то же; к тому же Владимирский-Буданов считает по 50 кун в гривне, тогда как (см. ст.26) в Краткой Правде рассчет ведется по 25 кун в гривне (см. прим. к ст.27). Наконец, в тексте показана девятина. Впрочем, Владимирский-Буданов всюду читает только десятину, как и Гетц (und als Zehnten, 1, 17). С этим можно согласиться, считая термин девятина простой опиской (девятина – церковное поминовение покойников на 9-й день после их кончины), но десятина могла и не соответствовать 1/10, а быть несколько больше; в данном случае равняться 1/5 (князю 3 гривны, т.е. 75 кун, в десятину – 15 кун, князю – 10 гривен, в десятину – 2 гривны). Уже Гетц (II, 147) отметил, что упоминание о десятине в Краткой Правде является единственным прямым указанием, что Русская Правда возникла в эпоху христианства. Впрочем, указание на христианский период имеется и в следующей статье Краткой Правды. Гетц считает слово емецъ или емечь ошибочным написанием вместо мечник. Но это неверно. Слово куноемец встречается в проекте договора Смоленска с немцами: «оже оуръветь бороды немьчиць бояриноу, или коуноемьчи, дати емоу 5 гривен серебра» (Рус.-Лив. Акты, стр.452).

В Новгороде в слое Х–XI вв. найден тщательно сделанный деревянный цилиндр (длина – 9 см, ширина – 6 см) с двумя взаимно перпендикулярными сквозными каналами; на нем надпись и знак киевских великих князей. Надпись гласит: «емьця гривны 3» (Вопросы истории, 1951, №12, А.Арциховский.Новые открытия в Новгороде, стр.85).

1. А сепоклонъ(а ) вирныи: вирникоу взяти 7 ведоръ солодоу на неделю, тъже овенъ любо полотъ, или две ногате; а въ средоу резаноу, въже сыры, в пятницоу тако же; а хлеба по колькоу моугоуть ясти, и пшена; а куръ по двое на день; коне 4 поставити и соути имъ на ротъ,колько могоуть зобати; а вирникоу 60 гривенъ и 10 резанъ и 12 веверици; а переде (б ) гривна; или ся пригоди в говение рьбами (в ), то взяти за рыбы 7 резанъ; тъ всехъ коунъ 15 коунъ на неделю, а борошна колько могоуть изъясти; до недели же вироу сбероуть (г ) вирници; то тиоурокъ Ярославль.

К ст. 42. а) поконъ, б) переди, в) рыбами, г) в подлиннике: вироуть, и другим почерком на полях добавлено: «зберу»; в Археограф, «сбероуть».

Покон или поклон вирный – устав для вирника. Слово вира неправильно производят из скандинавских языков («verr» – в сложных словах, например, vergeld – Карский, 93), так как распространено и русское слово вера (в новгородском произношении вира) в смысле клятвы, обещания. Гетц (II, 159) рассматривает вирника как судью. Но это мнение большинством исследователей не разделяется. Правильнее в вирнике видеть сборщика пошлин, в первую очередь вир в пользу князя. В грамоте Новгорода великому князю Василию Темному на черный бор по Новоторжским волостям (половина XV в.) находим нормы, очень близкие к Русской Правде: «а кормъ съ десяти сохъ князя великого черноборцемъ взяти тридцать хлебцовъ, баранъ, а любо полоть мяса, трое куровъ, сито заспы, два сыра, бекарь соли; а коневого корму пять коробей овса в старую коробью, три возы сена с десяти сохъ, какъ пошло; по две подводы отъстану до стану. А брати имъ, куды и переже сего черноборци брали, по старине» (ААЭ, т.I, №32). Вирники должны собрать виру до недели, т.е. до воскресенья, в течение недели. Гетц (IV, 167), как и Сергеевич, считает, что Пространная Правда определяет срок пребывания вирника словами: «дондели же сберуть вирници», т.е. пока не соберут виры. Но такого чтения нет в текстах Краткой Правды (Академическом и Археографическом), оно внесено Сергеевичем в текст Правды совершенно произвольно (Сергеевич. Русская Правда в четырех редакциях. СПб., 1904, стр.7). Обычно время пребывания феодалов или их тиунов было ограничено определенным сроком. Даже подъезд архимандрита Юрьева монастыря в Робичинскую волость был ограничен – «стояти ему на стану две ночи» (Грамоты Великого Новгорода, 174). Ссылка покона вирного на Ярослава («то ти оурокъ Ярославль») многими исследователями считается подтверждением того, что покой возник уже во времена Ярослава. Между тем эта ссылка скорее указывает на более позднее время, когда имя Ярослава как законодателя стало особенно известным, а самого Ярослава не было уже в живых, то есть после 1054 г.

1. Асеоурокъ мостьниковъ (а ): аще помостивше мостъ, взяти от дела ногата, а от городници ногата; аще же боудеть ветхаго моста подтвердити неколико доскъ, или 3, или 4, или 5, то тое же.

К ст. 43. а) мостникомъ.

Соболевский и Стратонов думают, что речь идет о мосте на реке, и ссылаются на то, что такой мост был в Новгороде. Но мосты через реки были и в других городах. В 1116 г. «устроимост чересъ Днепръ Володимиръ» (Ип. л.). Городница (устой) большого моста не может равняться по цене 3–5 доскам. Может быть, правильнее думать, что речь идет о городских мостовых. В Новгороде забота о мостовых вызвала появление Устава Ярослава о мостех, памятника конца XII или первой половины XIII в. (см. приложения). При раскопках в Новгороде найдено несколько настилов мостовых. В Новгородском Кремле, на территории б. Пискупли (т.е. епископской) улицы «открыта деревянная дорога, включающая в себя три ряда тонких бревен, имевших в основании лаги. Существовала она на протяжении более полутораста лет, с конца Х до XII вв., и постоянно поддерживалась при помощи частичной замены обветшавших и попорченных частей» (Л.А.Строков и В.Богусевич. Новгород Великий. Л., 1939, стр.240).

В. О. Ключевский

Русская Правда

Ключевский В. О. Сочинения. В 9 т. Т. VII. Специальные курсы (продолжение) М., "Мысль", 1989. Русская Правда в нашей древней письменности встречается в различных редакциях с большими вариациями текста и даже с неодинаковым количеством и порядком статей. Но любопытно, что если не обращать внимания на мелкие различия, то все списки Русской Правды можно разделить на две редакции: в первой -- немного статей, и они все краткие, во второй -- статей гораздо больше, и некоторые из них изложены пространнее, более развиты. Можно сделать еще одно наблюдение, самое важное для изучения Русской Правды: если взять древнейшие списки Правды, то окажется, что они попадаются в древних летописных сводах, а пространные списки -- только в древних кормчих. Эта разница прежде всего задает вопрос, почему Правда краткой редакции является в памятниках литературных, а Правду пространной редакции находим в памятниках, имевших практическое значение, каковы были древние кормчие, служившие основанием церковного судопроизводства, являвшиеся вообще источниками церковного права. Первый ответ, какой можно предложить на этот вопрос, разумеется, тот, что практическое значение в суде имела Правда пространной редакции, а Правда краткая не имела такого значения, по ней не судили. Я склонен более к тому предположению, что краткая редакция есть сокращение пространной, сделанное тем или другим составителем летописного свода. В летописях Правда помещается обыкновенно после борьбы Ярослава с братом Святополком, когда он отпустил домой помогавших ему новгородцев, причем дал им какой-то устав. Летописцы, думая, что этим уставом была Русская Правда, обыкновенно и помещают ее вслед за этим известием; не желая выписывать всю, они сами ее сокращали. Вот почему кормчие, как юридические своды, имевшие практическое значение, помещали пространную Правду, не сокращая ее. Древнейший список пространной Правды находим в Новгородской кормчей XII столетия (так называемый Синодальный список). Эта кормчая писана в конце XIII столетия при новгородском архиепископе Клименте и во время княжения в Новгороде князя Дмитрия Александровича (сына Александра Невского). Климент посвящен был в епископы в 1276 г., умер в 1299 г.; кн. Дмитрий умер в 1294 г.; значит, кормчая могла быть написана в 1276--1294 гг. Список названной мною редакции, помещенный в Софийской кормчей, древнее и всех списков краткой редакции. Наши кормчие, как известно, перевод византийского Номоканона, который заключал в себе свод церковных правил и законов, касавшихся церкви. За этими правилами и законами следовали некоторые добавочные статьи или специальные своды, составленные в позднейшее время. К числу их, например, принадлежит Прохирон -- свод, составленный при императоре Василии Македонянине в VIII в. Все эти статьи помещались как приложения и в наших переводных кормчих, но кроме этих статей наши кормчие помещали в приложении русские статьи или славянские переделки византийских статей. В числе русских статей, которые служили прибавлениями к кормчим, является и пространная редакция Русской Правды. На этом-то и основано мое предположение, что Русская Правда составлена была для потребностей церковного судьи, который в древнейшее время обязан был разбирать множество обыкновенных, не церковных дел. Близкое к кормчим значение в древнерусском церковном суде имели систематические сборники статей церковно-юридического содержания, называвшиеся Мерилами праведными. Это не кормчие, но в них помещались дополнительные к кормчим статьи греческого и русского права: они служат важнейшим руководством при изучении церковного права. В этих Мерилах праведных также помещалась Русская Правда пространной редакции, что также поддерживает мысль об особенном значении этой именно редакции Русской Правды. В библиотеке Троицкого Сергиева монастыря есть одно такое Мерило очень старинного письма, если не ошибаюсь, самое древнее из русских Мерил. Из этого Мерила праведного и взята Русская Правда по Троицкому списку, которую мы будем читать. Список этот той же самой редакции, какую представляет список Софийской кормчей, только отличается от последней расположением статей. Итак, мы станем читать Русскую Правду по древнейшей редакции, которая имела деловое, практическое значение, судя по тем памятникам, в которых мы ее встречаем, т. е. по кормчим и Мерилам праведным. Обращаясь к чтению, я должен объяснить цель его. Для обогащения сведениями по истории русского права не может, конечно, иметь большого значения знакомство с одним из многочисленных памятников древнего права, притом с таким памятником, который с сомнительной верностью отражает это право. Цель нашего изучения -- педагогическая, техническая: каков бы ни был взятый нами памятник, он труден; изучая его, мы сделаем попытку изучить один из труднейших исторических памятников.

ПЕРЕВОД И ЗАМЕЧАНИЯ К СТАТЬЯМ ПРОСТРАННОЙ РУССКОЙ ПРАВДЫ
(по Троицкому списку)

1. Суд Ярославов об убийстве. Русский закон. Если свободный человек убьет свободного, то мстить за убитого [отцу или сыну] брату родному, или брату двоюродному, или племяннику от брата; если же некому будет мстить, то взыскать за убитого 80 гривен кун, когда это будет княжой боярин или один из княжеских дворцовых приказчиков (дворецкий или конюший). Если же убитый будет простой обыватель Русской земли, или княжой слуга дворовый, или купец, или боярский дворовый приказчик, или судебный пристав, или церковный человек, или обыватель Новгородской земли, то взыскать за убитого 40 гривен кун. Заглавие "Суд Ярославль Володимеричъ" относится лишь к первой статье, потому что вторая статья начинается словами: "По Ярославе же..." "Правда Русьская" -- сказано в отличие от предшествовавших памятников византийского права, помещавшихся в кормчих или в Мерилах праведных. "Брату надо" -- надо читать как одно слово -- "братучадо". Именительный падеж единственного числа -- "братучадо", именительный падеж множественного числа -- "братучада". В иных памятниках встречаем форму -- "двою братучада", т. е. дети двух братьев родных по отношению друг к другу, или двоюродные братья. По-видимому, это не русский книжный термин, а южнославянский. Я встретил это слово в сербской кормчей XIII в.; оно соответствует греческому εναδελφός. Однако ἀνεψιός значит и племянник; ἀνεψιός -- первоначально только "двоюродный брат", но потом и оно получило значение "племянника". И у нас придавали форме "братучадо" значение племянника, точнее, племянницы в форме "братучадая". В первоначальном смысле форма "братучадо" является в некоторых переводных памятниках XV в., где оно соответствовало греческому ἔταῖρος -- товарищ. В Русской Правде этот термин имеет свое настоящее значение -- двоюродный брат. Для означения дальнейшего родства, т. е. братьев троюродных, четвероюродных и т. д., прибавлялись числа, говорили: второе братучадо, третье братучадо и т. д. То же встречаем и в народной терминологии: братья родные, братья в первых, т. е. двоюродные братья, братья во вторых, т. е. троюродные, и т. д. 2. Но после Ярослава собрались сыновья его -- Изяслав, Святослав и Всеволод с советниками своими Коснячком, Перенегом и Никифором и отменили смертную месть за убийство, а установили выкуп деньгами, во всем же прочем, как судил Ярослав, так решили судить и сыновья его. Съезд, о котором говорится в этой статье, был, вероятно, в 60-х или в начале 70-х годов, потому что один из трех упомянутых здесь князей -- Святослав -- умер в 1076 г., один из указанных здесь бояр -- Коснячко -- в 1068 г. был киевским тысяцким; вот почему мы при трех князьях встречаем трех бояр -- все трое [были] тысяцкие. "Паки" в Русской Правде имеет значение некоторого противоположения, ограничения, оговорки. 3. О убийстве. Ежели убьют княжого боярина, напав на него разбоем, а убийцы не сыщут, то вирную пеню -- 80 гривен -- платит то общество, в округе которого будет поднят убитый; если же то будет простолюдин, то платится пеня в 40 гривен. 4. Какое общество начнет платить дикую (повальную) виру, заплатит ее во сколько лет может, а платит ее, когда нет налицо убийцы. Если же убийца из того же общества и окажется налицо, то общество или помогает ему, так как и он приплачивал за других по общественной раскладке, или же платит повальную виру, т. е. плату по мирской раскладке, в 40 гривен, а головничество платит все сам убийца, внося в виру только свою долю по раскладке. Но и за убийцу, вкладывавшегося в вирные платежи общества за других, общество платит по раскладке только тогда, когда он совершил убийство в драке или на пиру явно. 5. О нападении разбоем без ссоры. Кто станет нападать разбоем без ссоры, за такого разбойника общество не платит виры, но выдает его князю со всем, с женой и с детьми и с имуществом, для продажи в рабство на чужую сторону. 6. Кто не вкладывался в платеж повальной виры за других, тому и общество не помогает в уплате виры за него самого, но он один ее платит. Статьи с 3-й по 6-ю представляют много затруднений при кажущейся простоте изложения. Эти затруднения проистекают от приема кодификатора, с каким он приступил к изложению этих статей. Начав говорить об одном, он вспоминал про другое и тут же помещал, что вспоминал. Так, например, в 4-й статье кодификатор хочет определить порядок уплаты общественной виры. Едва зашла речь о вире с общества, а не с убийцы, как составитель Правды вспомнил, что общество платит не зараз, а в несколько лет. Рядом с этим возникло представление о вире с общества при участии убийцы. Пришлось объяснить, что значит дикая вира, когда она была возможна и т. д. Так в этой 4-й статье явился целый ряд придаточных предложений, затемняющих смысл всей статьи. "Виревную платити". Другие списки читают "вирное", т. е. разумеют виру, плату за убитого. Сравни нем. were, также сложное wergeld. Это -- плата, взимавшаяся за убийство со всей верви. "Вервь". Этот термин толкователи понимают в смысле сельской общины, ссылаясь на древний обычай измерять землю вервью-- веревкой. Но ведь вервью называлась и городская община, не связанная общинным землевладением, и какая связь между орудием измерения земли и названием общины, какая жила на этой земле? Притом это слово в смысле земской общины встречалось бы в наших древних памятниках, кроме Русской Правды. Вервь в Русской Правде не веревка, а сербское "върва" -- толпа ("вървление" -- отопление). Итак, върва, вервь -- то же, что малороссийское "громада", "сельский мир"; но и это значение не первоначальное. В сербских памятниках встречаем слово "вървник" -- родственник, у хорутан -- сват. Итак, слово "вървник" означало члена общины, в то время когда члены общины были связаны кровным родством, это была родовая община. Отсюда объясняется этимология слова "вервь". Вервь, конечно, орудие связи, но первоначально означала родственный союз (сооуз -- оужик -- родственник). Итак, дело не в веревке для измерения земли, а в первоначальном значении, в каком употреблялось слово "вервь". Вервь -- союз, вървник -- союзник именно по родству. В Русской Правде это слово "вервь" употреблялось не в первоначальном, а в производном значении, в смысле мира, громады. Итак, кодификатор Русской Правды, может быть, знал, как назывался людской союз на Юге, но не хотел знать, как назывался он на Руси. Итак, вервь -- округ, громада, мир; но какой -- городской или сельский? В 21-й статье Академического списка Русской Правды читаем, что Изяслав взял с дорогобужцев 80 гривен за убийство его старого конюха. Дорогобуж -- небольшой городок в Киевской земле. Значит, под вервью разумеется здесь город весь или не весь: это был городской мир или община. Если же совершалось убийство в селе, то виру платила волость. Чтобы судить о размерах верви, можно привести указание Новгородской летописи 1209 г. Новгородцы разгневались на своего посадника за его неправды, в числе которых было и то, что он виры всякие взимал с купцов. Значит, купцы в Новгороде представляли из себя отдельную общину--вервь. Мы знаем, что в Новгороде было "купецкое сто", которым и была вервь. Название верви для городского или сельского общества взято не из русского языка, а перенесено с славянского Юга. Древняя Русь знала слово "вервь" как веревку, но не как союз. Толкователи Русской Правды и сближают потому слово "вервь" с южнославянским научным термином "задруга". Южнославянские юристы, а с их слов и мы называем задругой союз нескольких родственных семей, живущих вместе одним хозяйством, с общим имуществом. Задруга состояла из нескольких родных или двоюродных братьев, вообще из нескольких боковых родственников, с их нисходящими. Таким образом, задруга отличалась от семьи в тесном смысле слова; ученые эту последнюю естественную семью -- отца и жены с детьми -- в отличие от задруги -- родственного товарищества -- назвали "инокоштиной". Оба термина пошли из сербской литературы; но ни задруги, ни инокоштины не знает сербский народ. Задруга как союз родственников, живший общим хозяйством, встречается в древних южнославянских памятниках, но с иным названием. Этот союз в одном памятнике (в Дубровнике) XIII в. называется communitas fratrum simul habitantium. В законнике Душана задруге дано иное название. Этот законник определяет юридическую ответственность родственников, живущих вместе. В одной статье его читаем: за всякое преступление отвечает брат за брата, отец за сына, родственник за родственника; которые же отделены от преступника, живут в своих домах и не участвовали в преступлении, не платят ничего, исключая того, кто участвовал в преступлении: за того платит дом (кукя). Эта статья и заставляет исследователей поставить вопрос: не есть ли наша вервь сербская задруга? Но дорогобужцы, о которых идет речь в 21-й статье Академического списка, разве представляют собой то же, что сербский дом -- кукя? Отчего нет упоминаний об этой верви ни в современных Правде памятниках, ни в следовавших за ней? В грамоте смоленского князя Ростислава 1150 г. "оброк вирный" взимался с погостов и городов, а погост, как и город,-- не родственный союз. У сербов ответственность за преступление падала на всех, живших в доме, а у нас она могла падать на союз, совершенно иначе построенный. Наша вервь не была союзом принудительным; если бы член сербского дома отказался от общей виры, он бы должен был выделиться из родственного союза -- куки, основать свой особый дом: он не может жить в куке, не платя за других; а у нас можно было жить в обществе, не участвуя в общественных платежах, как видно из дальнейших (за третьей) статей Русской Правды. Богишич не так давно доказал, что сербская семья и задруга в сущности одно и то же; они различаются лишь статистически, количеством родственников-работников: более обширный родственный союз назывался "кукя задружна", более тесный -- "кукя инокостна". Сербская семья держалась не на юридическом принципе общего семейного имущества, которое не считалось личной собственностью отца, и, таким образом, не отличалась от задруги, в основе которой лежит уговор родственников жить сообща, одним хозяйством. До сих пор в наших памятниках древнего права не отыскано ни малейшего следа такого принципа. Начиная с Русской Правды, отец, безусловно, является собственником семейного имущества, и это ясно подтверждается статьями Русской Правды о наследстве. Значит, если не было основания, не могло быть и здания, на нем построенного; если не было взгляда на семейное имущество как на собственность всех членов семьи, то не могло быть и семьи в сербском смысле этого слова. Так объясняется значение слова "вервь". Когда иноземный кодификатор стал описывать русский союз, связанный ответственностью за преступления своих членов, и не нашел подходящего термина, он вспомнил, что в южнославянских землях таким союзом является кукя. Но это ведь один дом, вмещающий в себе несколько семей, тогда как на Руси это союз территориальный, охватывающий несколько домов и даже поселений. Притом же кукя -- союз родственный. Вероятно, это и заставило кодификатора Русской Правды назвать русский общественный союз сербским термином "вервь", который, заключая в себе понятие о родстве, может быть, тогда уже смутное давал представление о массе: "вервь" в сербском языке значит и "веревка" и "громада". 4--5-я статьи. "Дикая вира" объясняется как вира за брошенный труп, причем самое слово "дикий" производится от греческого недост. глагола "ἔδικον, неопр. δικεῑν -- бросить. Затем этот термин сближается с "дивий" -- "ἄγριος". Но трудно объяснить сопоставление термина "дикий" в таком значении со словом "вира". Проще объясняется смысл этого выражения первоначальным значением слова "дикий". Дикий зверь -- значит животное неприрученное, не домашнее, принадлежащее всякому, кто его поймает. Дикий -- ничей, общий, никому в частности не принадлежащий; дикая вира, таким образом,-- общая, падавшая не на отдельное лицо, а на всех; вира повальная. Дикая вира платилась в двух случаях: 1) она вызывалась убийством, виновник которого не был отыскан; 2) она вызывалась убийством, виновник которого принадлежал к платившему виру обществу и был ему известен. Русская Правда дает косвенное указание, что и в этом последнем случае убийца не выдавался, потому что он раньше участвовал в платеже дикой виры (ср. 6-ю статью). Вместо того чтобы платить дикую виру, общество иногда откупалось от нее определенной суммой. Существование такого откупа во времена Русской Правды подтверждается одним замечанием грамоты смоленского князя Ростислава 1150 г. Перечисляя доходы, с которых шла десятина в пользу епископа, князь указывает в своем перечне округ с чрезвычайно странным доходом. Это -- Дедичи, с которых князь получал дань и виру 15 гривен. Соседство виры с данью показывает, что это прямой и постоянный налог, который в совокупности с данью не равнялся даже и простой вире. Здесь, вероятно, является вира в смысле откупа, за который князь предоставил Дедичам самим ведать и судить дела уголовного порядка. "Выдадять и всего" (5-я статья). Здесь под "всего" разумеется не семья только, но также имущество разбойника. На это указывают слова "поток и разграбление" -- ссылка и конфискация. "Поточити" -- от "теку" -- выгнать, сослать; разграбление -- расхищение чужой собственности, совершавшееся по закону, по приговору суда. В таком смысле употреблялось на языке Русской Правды слово "грабеж"; оно не употреблялось тогда в смысле отнятия чужой собственности с ведома хозяина и против его воли. Эти термины Русской Правды вполне соответствуют выражению одного норвежского закона: De jure Norwegiсо homicidium celans puniebatur et exilio et confiscatione bonorum. 7. Вот пошлины вирные, какие были при Ярославе. Сборщику виры дать 7 ведер солоду на неделю, сверх того, барана или полоть мяса либо деньгами 2 ногаты (5 кун); в середу -- куну да в сырную неделю -- сыр; то же в пятницу, в скоромные дни -- по 2 курицы на день; сверх того, 7 печеных хлебов на всю неделю; 7 мер пшена, столько же гороху, 7 головок соли. Все это идет сборщику виры с помощником. Лошадей при них четыре; им давать овса, сколько съедят. Сверх того, с виры в 40 гривен сборщику виры -- 8 гривен и 10 кун перекладного; а приставу -- 12 векош да гривну ссадного. 8. Если вира будет в 80 гривен, то сборщику виры -- 16 гривен и 10 кун перекладного да 12 векош -- приставу, а при первом дознании ссадного -- гривну, при самом взыскании -- 3 гривны. Перекладная гривна. Пошлина за перекладку лошадей, за прогоны чиновнику при разъездах для взыскания виры. Ссадная гривна. Как известно, доводчик вызывал на суд свидетелей, на которых ссылались стороны во время суда, получая за это двойные прогоны против того, что получал он за вызов свидетелей до суда. Но если стороны, сославшись на свидетелей во время суда, мирились до их вызова, то доводчик, приготовившийся ехать за свидетелями, брал (по уставной соловецкой грамоте 1548 г.) "ссадное", как бы пошлину за то, что его напрасно заставили сесть на лошадь и потом слезть с нее. Может быть, подобный смысл имела ссадная гривна и в Русской Правде. Это -- пошлина метельнику-доводчику в том случае, когда он приезжал по делу об убийстве, которое оказывалось не подлежащим платежу виры (Ср. статью 15-ю). 9. Головничество. За убийство дворового княжого слуги, или конюха, или повара -- 40 гривен. 10. За княжого дворецкого или конюшего -- 80 гривен. 11. За княжого приказчика сельского и земледельческого -- 12 гривен; за княжого наемного рабочего -- 5 гривен, столько же и за боярского приказчика и наемного рабочего. 12. За ремесленника и ремесленницу -- 12 гривен. 13. За простолюдина и холопа -- 5 гривен, за холопку -- 6 гривен. 14. За дядьку и кормилицу -- 12 гривен, будут ли они холопы или свободные. 15. Об убийстве без улик. Кого будут обвинять в убийстве, не имея прямых улик, тот должен представить 7 свидетелей, которые под присягой отведут обвинение от ответчика; если же ответчик будет варяг или другой иноземец, то достаточно двух свидетелей. Не платится вира и тогда, когда найдут одни кости или труп человека, про которого никто не знает, кто он и как его звали. 16. О платеже за отвод обвинения в убийстве. Кто отведет от себя обвинение в убийстве, тот платит следователю гривну отводного, а обвинитель платит другую гривну да 9 кун помочного за обвинение в убийстве. 17. Если ответчик, которого истец обвиняет в убийстве, станет искать свидетелей и не найдет, тогда велеть ему оправдаться посредством испытания железом; точно так же и во всех подобных тяжбах о воровстве, когда нет прямых улик. Принуждать ответчика к испытанию железом против его воли, если иск не менее 1 / 2 гривны золота; если же он меньше, но не меньше 2 гривен кун, то испытывать водой; если же иск менее 2 гривен кун, то (ответчику или истцу) должно принести присягу за срои деньги. Поклеп (статьи 15--17-я). Теперь это слово значит "напрасное обвинение", "клевета"; на древнерусском языке поклепом называлось обвинение по подозрению без очевидных улик. За отсутствием "лица", или поличного, обвинение это приходилось оправдывать косвенными доказательствами. Поклепом, однако, не следует еще считать всякий иск, хотя слово "иск" значит "искание лица или поличного" (отсюда -- улика); поклеп -- это иск по подозрению без прямых, очевидных доказательств. Этот термин происходит от глагола "клепать", который сначала значил "обвинять", а потом -- "обвинять ложно". Но раньше юридического значения глагол "клепать" употреблялся в смысле "ковать", и русский язык знает еще и теперь такое значение (заклепка). В старинном переводе XIII в. Слова Григория Богослова (XI в.) мы встречаем много древнерусских вставок. В одной из них мы находим такое выражение: "всуе съреброклепьчи сребро клеплеть", т. е. напрасно ковач кует серебро. Это древнейшее значение слова дает нам и его юридическое объяснение. Обвинитель заковывал обвиняемого в железо, арестовывал его или просил судью произвести арест. Арест -- вот первоначальное юридическое значение слова "поклеп". Ту же смену значений находим и в латинском слове "clausa": "claudere" значит "ковать", "арестовывать"; "clausula" -- просьба, которой оканчивалось исковое прошение, "clausa"" значит также и "юридическая придирка", "клевета". Истцами в Русской Правде называются обе стороны -- истец и ответчик; отсюда выражение "оба истцы" ("обои истцы"). Вероятно, этот термин происходит от слова "исто" -- капитал и означает тяжущихся об известной сумме. Правда -- здесь разумеется в смысле суда божья как судебного доказательства. Древнерусский процесс испытания раскаленным железом нам мало известен; чаще и больше говорится об испытании водой (утопавший оправдывался). Самым легким видом суда божья была "рота", т. е. клятва. Иски не менее 1 / 2 гривны золота доказывались посредством испытания огнем или раскаленным железом; иски от 1 / 4 гривны золота до 2 гривен кун доказывались испытанием водой; иски ниже 2 гривен кун -- ротой. Послухи -- здесь свидетели, которые представляли собой один из видов суда божия. Они вызывались для того, чтобы "роту принести" -- клятвой очистить ответчика от взводимого на него поклепа. Полочное. В Русской Правде есть статья (99-я статья по Троицкому списку), которая излагает помочные таксы -- "оуроци судебнии". Урок -- такса, уреченная, определенная законом сумма. А "кому помогуть,-- читаем в этой статье,-- платит 4 куны". Платеж этот идет отроку или метельнику, т. е. судебному приставу (помощнику верника). Итак, были тяжбы, где платил кто-то, получивший помощь от суда; это -- тяжбы поклепные. Помощь же состояла, всего вероятнее, в вызове ответчика на суд и в собрании улик против него по просьбе истца. Этот термин уцелел до позднейшего времени. В актах Юго-Западной Руси XV--XVI вв. мы встречаем указание, что истец платил помочное судье, когда дело решалось в его пользу. Если ответчик очищался, отклонял от себя обвинение в убийстве, то платил приставу "сметную", оправдательную гривну. 18. Кто ударит мечом, не обнажив его, или рукоятью меча, тот платит 12 гривен продажи за эту обиду. 19. Если же он обнажит меч, но не поранит, то платит гривну кун. 20. Кто кого ударит палкой, или чашей, или рогом, или тупой стороной меча, тот платит 12 гривен пени. Если же потерпевший, не стерпев, в отместку сам ударит мечом обидчика, этого в вину ему не ставить. 21. Если кто порежет руку, так что рука отпадет или засохнет, или отрубит ногу, или глаз выколет, или нос отрежет, за то платит полувирье -- 20 гривен, а раненому за увечье -- 10 гривен. 22. Кто отрубит у кого какой-нибудь палец, платит 3 гривны пени князю, а раненому -- гривну кун. 23. Суд о побоях. Если явится в суд человек в крови или с синяками, то ему нет нужды ставить свидетелей; обвиняемый платит 3 гривны пени. Если же на лице не будет знаков, то он должен представить свидетелей, которые обязаны показать в одно слово с истцом; тогда зачинщик платит 60 кун истцу. Если же истец придет со знаками побоев, а явятся свидетели, которые докажут, что он сам начал драку, то побои засчитать ему за взыскание с него как с зачинщика. 24. Кто ударит кого мечом, но не убьет до смерти, платит 3 гривны пени, а раненому -- гривну за рану, да еще что нужно на леченье. Если же до смерти убьет, платит виру. 25. Если кто толкнет другого от себя, или рванет его к себе, или по лицу ударит, или нанесет удар жердью и двое свидетелей покажут это, виновный платит 3 гривны пени; если же обвиняемый будет варяг или колбяг, то должно поставить против них полное число свидетелей, которые и должны принести присягу. Полная видока (к статье 25-й): видоки -- свидетели; здесь двойственное число, в коллективном, собирательном смысле, как в 6-й статье -- тиуна княжа, т. е. тиунье княжее. 26. О холопе. Если скроется холоп и хозяин явит об этом на торгу и до третьего дня никто холопа не приведет, а хозяин на третий день встретит его, то он может прямо взять своего холопа, а кто укрывал его, заплатит три гривны пени. 27. Кто сядет на чужого коня. Кто сядет на чужого коня без спросу, платит 3 гривны пени. 28. У кого пропадет конь, оружие или одежда и он о том заявит на рынке и после опознает пропавшую вещь у кого-нибудь в округе своего же города, тот прямо берет свою вещь да взыскивает с укрывателя 3 гривны за неявку вещи. Заклыч и заповедь. Заповедь -- исковая явка, публикация о пропаже вещи. Эта явка делалась на рынке, где помещался и суд; она выражалась термином: "а закличют на торгу". 29. Кто без явки отыщет, что у него пропало, т. е. украдено, коня, одежду или скотину, тот не говори: "Это мое", а скажи ответчику: "Иди-ка на очную ставку, объяви, от кого получил, с тем и стань с очей на очи". Кто не оправдается, на того перейдет вина воровства; тогда истец возьмет свое, а ответчик ему платит и за то, что тот потерпел с пропадавшей вещью. 30. Если это будет конокрад, его выдать князю для продажи в рабство на чужбину; если же он украл из амбара, заплатить ему 3 гривны пени князю. 31. Об очной ставке. Если по ссылке на очную ставку ответчиками будут являться обыватели одного с истцом города, истец ведет дело до последней ссылки. Если же будут ссылаться на обывателей городского округа, то истец ведет дело только до третьей ссылки, и третий ответчик, заплатив истцу деньги за его вещь, с этой вещью ведет дело до последней ссылки, а истец ждет конца дела, и, когда дойдет до последнего ответчика, он все платит: и дополнительное вознаграждение истцу, и убытки третьего ответчика, и пеню князю. 32. О татьбе. Кто купит на рынке что-нибудь краденое -- коня, одежду или скотину, тот должен привести на суд двух свободных свидетелей или таможенного сборщика; если при этом окажется, что он не знает, у кого купил вещь, тем свидетелям идти за него к присяге, истцу взять свою вещь, а с пропавшим при вещи -- проститься, ответчику же проститься с заплаченными за нее деньгами, потому что он не знает, у кого купил вещь. Ежели после он разузнает, у кого купил, взыщет свои деньги с этого продавца, который заплатит и хозяину вещи за пропавшее при ней, и пеню князю. 33. О холопе. Кто опознает своего украденного холопа и задержит его, тому идти с этим холопом до третьей очной ставки покупщика с продавцом; у третьего ответчика взять его холопа, а ему дать краденого -- пусть идет с ним до последней ссылки: ведь холоп не скот, про него нельзя сказать -- "не знаю, у кого купил", но по его показаниям должно идти до последнего ответчика и, когда будет найден последний ответчик, краденого холопа возвратить его хозяину, третьему ответчику взять своего холопа, а убытки ему платит виноватый. 34. Князю платить пени 12 гривен за покражу холопа. 35. Об очной оке ставке. А из одного городского округа в другой ссылки на очную ставку быть не может, но ответчик должен представить свидетелей либо таможенного сборщика, при которых он купил краденую вещь. Тогда истец берет свою вещь, а со всем прочим, что потерял, он должен проститься, ответчик же должен проститься с заплаченными за вещь деньгами. Свод (к статьям 29--35-й). Это слово объясняют как отвод от себя подозрения в краже. Но в статье 29-й встречаем выражение, обращенное к обеим тяжущимся сторонам,-- "сведитеся", т. е. сойдитесь на очную ставку. Значит, свод -- очная ставка. Очная ставка совершалась посредством ссылки обвиняемого в краже на того, от кого он приобрел краденую вещь. Эта ссылка и вела за собой очную ставку первого с последним. Когда ссылка оправдывалась, второй ответчик в свою очередь должен был показать, от кого он приобрел краденую вещь, и, если он указывал продавца, происходила вторичная очная ставка. Так свод продолжался до того ответчика, который уже не мог показать, от кого приобрел он вещь. Этот последний ответчик признавался татем. Весь этот процесс назывался сводом; но сводом назывался и каждый его момент, каждая очная ставка; отсюда выражения -- третий свод, конечный свод. 36. О татьбе. Кого убьют у амбара или на каком другом месте воровства, за это не наказывать, как за убийство собаки; если же продержат вора живым до рассвета, отвести его на княжеский двор -- в суд; если же вор окажется убитым, а сторонние люди видели его вживе связанным, то убийца платит за это 12 гривен пени. 37. Если накроют вора, кравшего скот из хлева или что-либо из амбара, с того вора взыскать пени 3 гривны и 30 кун; если же крало вместе несколько воров, с каждого взыскать по 3 гривны и 30 кун. 38. О разысканной пропаже скота. Если скот, овцы ли, козы ли, или свиньи были украдены на поле, уличенный вор платит 60 кун пени; ежели воров было много, с каждого взять по 60 кун. 39. Если украдут снопы с гумна или молоченый хлеб из ямы, сколько бы ни было воров, взять с каждого по 3 гривны и 30 кун пени. Если при этом украденное окажется налицо, хозяин возьмет свое да взыщет еще с вора по 1 / 2 гривны за каждый год, если украденное (скот) пропадало у хозяина много времени. "У него же погибло" (к статье 39-й). Эта вторая половина статьи вряд ли имеет в виду то, о чем говорится в первой половине. Ведь речь о вознаграждении хозяина за убыток, какой потерпел он от покражи вещи, и о возвращении этой последней как поличного. Но можно ли было разыскивать снопы через несколько лет? Тут имелся в виду, конечно, скот, как и в 38-й статье, как и дальше говорилось о нем же (статья 40-я). 40. Если же украденное в наличности не будет, вместо него истец получает урочную плату: за княжого коня -- 3 гривны, за людского -- 2 гривны. 41. Урочная плата за покражу скота. За кобылу -- 60 кун, за вола -- гривну (50 кун), за корову -- 40 кун, за трехлетку (кобылу или корову) -- 30 кун, за двухлетку -- 1 / 2 гривны (25 кун), за теленка -- 5 кун, за свинью -- 5 кун, за поросенка -- ногату, за овцу -- 5 кун, за барана -- ногату, за жеребца неезженого -- 1 гривну кун, за жеребенка -- 6 ногат, за коровье молоко -- 6 ногат. По этим урочным ценам платят истцам за украденный скот вместо поличного, когда воры будут простые свободные люди, которые платят за воровство пеню князю. 42. Если же воры будут холопы княжеские, боярские или монастырские, которых не наказывают пеней князю, потому что они несвободные люди, за холопью кражу платить удвоенное вознаграждение. По этим статьям (41--42-й) можно определить рыночное отношение гривны кун к нашим рублям, если сравнить прежние и нынешние цены на скот. Я беру средние цены южных губерний за 1882 г. Средняя цена рабочей лошади в этом году -- 55 руб.; цена вола [была] та же (55 руб.); корова дойная стоила 43 руб.; за овцу платили 3 руб. 50 коп. По цене лошадей гривна кун равнялась 46 руб. [(55х50):60=45,82], по цене волов -- 55 руб., по цене коров -- 54 руб., по цене овец -- 43 руб.; средняя цифра -- приблизительно 50 руб. Итак, простая вира = 40x50=2000 наших руб. 43. О долговом иске. Если заимодавец потребует уплаты долга, а должник станет запираться, заимодавец обязан представить свидетелей, которые пойдут к присяге, и тогда он взыщет свои деньги; и ежели должник уклонялся от уплаты много лет, он заплатит еще 3 гривны вознаграждения за убытки, причиненные этим заимодавцу. 44. Если купец поверит другому деньги для покупки товара или для оборота из барыша, то поручителю не взыскивать своих денег посредством свидетелей, присутствие свидетелей здесь не требуется, но ответчик пусть идет к присяге, если станет запираться, Присягу при передаче денег для оборота другому приносил, очевидно, не поручитель денег, а принимавший их. Это было "товарищество на вере" -- один давал деньги в оборот другому, и закон стоял на стороне того, кто оказывал услугу. Иначе бы возникли странные злоупотребления; закон говорит: не верь тому, кто станет запираться в принятом на себя поручении; а так как это было товарищество на вере, то не нужны были и свидетели. Так, в 101-й статье Псковской Правды мы читаем: "А кто имет на ком торговли искать, или порукы, или именного чего, ино того судити на того волю, на ком сочат (ищут.-- В. К.), хочет на поле лезеть, или оу креста положит". Значит, получивший поручение решал дело, а не поручитель. Обвиняемый мог выйти на поединок с поручителем или предоставить ему поцеловать крест, что заменяло поединок. Русская Правда довольствуется присягой получившего поручение; речь идет не о преступлении против поручителя, а о неосторожной доверчивости последнего. 45. Об отдаче имущества на хранение. Кто передаст кому-нибудь свое имущество на хранение, свидетели при этом не нужны; если хозяин начнет искать больше, чем сколько отдал, то хранитель имущества должен идти к присяге, говоря: "Ты мне лишь столько отдал, не более". Ведь ответчик добро делал истцу, что хоронил его имущество. 46. О росте. Кто отдает деньги в рост, или мед в настав, или хлеб в присып, тот обязан иметь при этом свидетелей; и как он уговаривался, так ему и брать рост. Рез -- проценты с денег, отданных в рост. "В треть" -- на два-третий, т. е. 50%. Доказательство этому находим в договорной грамоте великого князя Дмитрия Донского с Владимиром Серпуховским. По этой грамоте князья должны были платить ордынский выход, причем доля удельного князя равнялась одной трети. "А если мы перестанем платить дань хану, то мне,-- говорит великий князь,-- два жеребья дани, а тебе -- треть", т. е. третий жеребий. Если так, то "треть" и в данном случае можно понимать как третий -- отдавать деньги в рост на два-третий; значит, например, на каждые 2 гривны приходилось платить третью, т. е. 50%. Плата на 4--5-й=25%; на 5--6-й=20% и т. д. Значит, под выражением "в треть" нельзя разуметь треть капитала, как думают некоторые. Росты в древней Руси достигали иногда очень больших размеров: так, в XVI столетии встречаем недельные росты выше 100% по годовому расчету. 47. О месячном росте. Месячный рост при краткосрочном займе брать заимодавцу по уговору: если же долг не будет уплачен в течение целого года, то рассчитать рост с него на два-третий (50%), а месячный рост отменить. Если не будет свидетелей, а долг не превышает трех гривен кун, то заимодавец должен идти к присяге в своих деньгах; если долг больше трех гривен кун, то сказать заимодавцу: "Сам виноват, что так раздобрился -- отдал деньги без свидетелей". 48. Устав Владимира о росте. По смерти Святополка Владимир Всеволодович созвал в селе Берестове свою дружину -- тысяцких Ратибора Киевского, Прокопия Белогородского, Станислава Переяславского, Нажира, Мирослава, Ивана Чудиновича (боярина Олега Черниговского). На этом съезде постановили: кто занял деньги с условием платить рост на два-третий, с того брать такой рост только 2 года и после того искать лишь капитала; кто брал такой рост 3 года, тому не искать и самого капитала. 49. Кто берет по десяти кун роста с гривны в год (40%), такой рост допускать и при долгосрочном займе. 51. Если купцу, уже задолжавшему многим, по неведению поверит товар в долг купец иногородний или иноземный и тот потом станет отказываться платить ему, а при принудительном взыскании станут мешать уплате "первые заимодавцы", такого несостоятельного должника продать на рынке и прежде всего заплатить долг сполна приезжему купцу, остаток же поделить между туземными заимодавцами; ежели (вместо того) проданный окажется в долгу у казны, то сперва полностью уплатить казенный долг, а остаток пустить в раздел; но к разделу не допускать кредитора, который брал с должника высокие проценты. 52. Заложившийся работник за побег от хозяина становится его полным холопом. Если же он уйдет искать денег, заявив о том хозяину, или убежит без спросу, чтобы принести князю либо в суд жалобу на хозяина за обиду, за то не отдавать его в неволю, но дать ему управу по закону. 53. Если пахотный наймит потеряет походного коня своего хозяина, он не обязан платить за это; если же наймит, получающий ссуду, возьмет у хозяина плуг и борону, то за пропажу {"Лошадь с плугом и бороной по связи с следующей статьей".} их он должен заплатить {"Взыскание с закупа орудье свое -- значит, [закуп], не дворовый работник, а [имеет] свое хозяйство".}: но он не платит за хозяйскую вещь, им взятую, если она пропадет без него, когда хозяин пошлет его на свою работу. 54. Если украдут скот у хозяина из хлева, наймит за то не отвечает; если же скотина пропадет у наймита во время полевой хозяйской работы, или оттого, что он не загнал ее на двор и не затворил там, где велел ему хозяин, или во время работы наймита по своему хозяйству -- во всех этих случаях он платит за пропажу. 55. Если в таком случае хозяин обидит наймита, подвергнет несправедливому взысканию и назначит слишком высокую цену за пропавшую вещь, а в уплату за нее отымет у наймита данную ему ссуду или его собственное имущество, то по суду все это он обязан возвратить наймиту, а за обиду заплатить пени 60 кун. Если хозяин отдаст своего наймита в заработок другому хозяину за взятую у последнего вперед плату, эту плату он должен отдать назад, а за обиду заплатить 3 гривны пени. Если же он совсем продаст его как своего полного холопа, то наймит свободен от всех долгов, а хозяин платит за обиду 12 гривен пени. Если хозяин бьет наймита за дело, он за то не отвечает; если же он побьет его пьяный, сам не зная за что, без вины, то должен платить за обиду (наймита), как платят за оскорбление свободного. 57. Если наймит украдет что-нибудь на стороне, то хозяин его может поступить с ним как хочет: может, когда отыщут вора, заплатить за лошадь или другое что, им украденное, и затем взять себе наймита в полное холопство, может и продать его, если не хочет за него платить, и тогда он должен заплатить наперед за то, что взял наймит чужого, будет ли то лошадь, вол или какая-нибудь вещь, а остаток от вырученных за наймита денег взять себе. 97. Дети разных отцов, но одной матери (бывшей за двумя мужьями) наследуют то, что каждому оставил его отец. Если второй муж растратит имущество первого, отца своих пасынков, то его сын после его смерти должен вознаградить своих единоутробных братьев за растрату, сделанную его отцом, сколько ее покажут свидетели, а что затем у него останется из отцовского наследства, тем он владеет. 105. А срочный работник (отданный в срочную работу за долг) не холоп, и [его] не должно обращать в холопство ни за прокорм, ни за приданое (ссуду под работу). Если работник не дослужит срока, он обязан вознаградить хозяина за то, чем тот одолжил его; если же он дослужит до срока, то ничего не платит. 112. Если кто купит чужого холопа, не зная того, настоящему господину взять своего холопа, а покупщику взыскать деньги с господина под присягой, что он купил холопа по незнанию. Если же откроется, что он купил заведомо чужого холопа, то [он] теряет свои деньги.

Если свободный человек убьет свободного, то мстит за убитого брат, или отец, или сын, или племянник от брата или от сестры. Если же некому будет мстить, то взыскивать за убитого 80 гривен, когда это будет княжой муж (боярин) или княжой тиун (приказчик). Если же убитый будет русин, или княжой войн (гридь), или купец, или боярский тиун (приказчик), или мечник, или церковный человек, или словенин, то взыскивать за убитого 40 гривен.

Но после Ярослава собрались сыновья его: Изяслав, Святослав и Всеволод, с боярами своими Коснячком, Перенегом и Никифором и отменили кровную месть за убийство, установив выкуп деньгами; во всем же прочем как судил Ярослав, так решили судить и сыновья его.

Если кто убьет княжого мужа в драке, и убийцы не ищут, то виру - 80 гривен - платит та община, в округе которой поднят убитый. Если же будет убит простой человек, то община платит 40 гривен.

Если какая община начнет платить дикую (повальную) виру, когда нет налицо убийцы, то пусть уплатит ее во сколько лет может.

Если же убийца из той же общины и находится налицо, то община или помогает ему, так как и он приплачивал за других по общественной раскладке, или же платит дикую (повальную) виру в 40 гривен, сообща, а вознаграждение потерпевшим платит сам убийца, внося в виру только свою долю по раскладке.

Но за убийцу, вкладывавшего в вирные платежи общины за других, община платит по раскладке только тогда, когда он совершил убийство в ссоре или на пиру явлено.

Кто же убил во время грабежа без всякой ссоры, то за разбойника община не платит виры, но выдает его князю всего с женою и с детьми: пусть князь самого с семьей сошлет (поточит), а имение его конфискует.

Если кто не вкладывался в платеж дикой виры за других, тому и община не помогает в уплате виры за него самого, и он сам ее платит.

А вот пошлины вирные, какие были при Ярославе. Сборщику виры брать 7 ведер солоду на неделю, сверх того барана или полоть мяса, либо деньгами 2 ногаты (5 кун), в середу - куну, да кроме того - сыр; то же в пятницу, а (в скоромные дни) по 2 курицы на день; а хлебов на неделю семь, да 7 мер пшена, столько же гороху, 8 головок соли; все это идет сборщику виры с помощником. Лошадей при них - четыре; им давать овса сколько съедят. Сверх того сборщику виры - 8 гривен да 10 кун перекладного; а метельнику [приставу] - 12 векош, да гривну ссадного.

Если вира будет в 80 гривен, то сборщику виры 16 гривен и 10 кун [перекладного] да 12 векош [приставу], а наперед ссадного-гривна, да за голову [мертвое тело] - 3 куны.

За убийство княжеского слуги, конюха или повара брать 40 гривен.

За княжого приказчика или конюшего 80 гривен.

За княжеского приказчика сельского или земледельческого 12 гривен.

За княжого слугу по договору - 5 гривен, столько же и за боярского приказчика.

За ремесленника и ремесленницу брать 12 гривен.

За смерда и за холопа - 5 гривен, за рабу - 6 гривен.

За дядьку так же, как и за кормилицу- 12 гривен, будут ли они холопы или свободные.

Если кого будут обвинять в убийстве, не имея прямых улик, тот должен представить семь свидетелей, чтобы отвести от себя обвинение; если же ответчик будет варяг или другой иноземец, то достаточно двух свидетелей.

А община не платит виры тогда, когда найдут одни кости или труп человека, про которого никто не знает, кто он и как его звали.

Если кто отведет от себя обвинение в убийстве, тот платит сметную гривну помощнику сборщика виры [отроку], обвинитель платит другую гривну, да 9 кун помочного [помечного] за обвинение в убийстве.

Если ответчик станет искать свидетелей и не найдет, а истец поддерживает обвинение в убийстве, тогда решать их дело посредством испытания железом.

Точно так же и во всех делах о воровстве по подозрению, когда нет поличного, принуждать к испытанию железом, если иск не менее полугривны золота; если же он меньше, то до двух гривен подвергать испытанию водой, а при еще меньшей сумме должно принести присягу за свои деньги.

Если кто ударит мечом, не обнажив его, или рукоятью меча, то платит 12 гривен продажи (штраф в пользу князя) за обиду.

Если же обнажит меч, а не поранит, то платит гривну кун.

Если кто кого ударит палкой, или чашей, или рогом, или тупой стороной меча, то платит 12 гривен.

Если же обиженный, не стерпев, в отместку, сам ударит мечом, то того в вину ему не ставить.

Если кто ранит руку, так что рука отпадет или усохнет, или также ногу, глаз или нос, за то платит полувирье - 20 гривен, а раненому за увечье- 10 гривен.

Если кто отрубит у кого палец, платит 3 гривны продажи (штрафа в пользу князя), а раненому - гривну кун.

Если на [княжеский] двор придет человек в крови или с синяками, то ему нет нужды ставить очевидцев, и виновный платит ему 3 гривны продажи; если же на истце не будет знаков, то он должен представить очевидцев, которые бы подтвердили его показание слово в слово; тогда зачинщику драки платить 60 кун истцу. Если же истец придет в крови, а явятся свидетели, которые покажут, что он сам начал драку, то сосчитать ему то за платеж, как с зачинщика, хотя его и побили.

Если кто ударит кого мечом, но не убьет до смерти, платит 3 гривны, а раненому - гривну за рану, да еще, что следует за леченье; если же убьет до смерти, то платит виру.

Если кто толкнет другого от себя или рванет его к себе, или по лицу ударит, или жердью, а двое очевидцев то покажут,- платит 3 гривны продажи; если же обвиняемый будет варяг или колбяг, то должно вывести полное число очевидцев, которые и должны принести присягу.

Если скроется холоп, и господин заявит о нем на торгу, и до третьего дня никто не приведет холопа, а господин на третий день опознает его, то может прямо взять своего холопа, а кто укрывал его, тот должен платить 3 гривны продажи.

Если кто сядет на чужого коня без спросу, платить 3 гривны.

Если у кого пропадет конь, оружие или одежда и он заявит о том на торгу, а после опознает пропавшее у кого-нибудь в своей же городской общине [в своем же миру], то прямо брать свою вещь, а тому платить ему (т.е. хозяину пропавшей вещи) за укрывательство 3 гривны.

Если кто, без явки на торгу, отыщет что-либо у него пропавшее или украденное - коня, одежду, или скотину,- то нельзя сказать «это мое», а надо заявить ответчику - «иди на очную ставку, объяви, у кого взял, с тем и стань с очей на очи». Кто не оправдается, на того и падет ответственность за воровство; тогда истец возьмет свое, а виноватый ему платит и за то, что тот потерпел вследствие пропажи. Если это будет конокрад, выдать его князю; пусть князь сошлет [поточит; другие переводят: продаст в рабство на чужбину]. За воровство же чего-либо из клети платить вору 3 гривны продажи (штрафа в пользу князя).

Если при последовательных ссылках на очную ставку ответчиками будут являться члены одной с истцом городской общины, истец ведет дело сам до последней ссылки. Если же будут ссылаться на членов какой-либо внегородской общины, то истец ведет дело только до третьей ссылки,- и третий ответчик, заплатив истцу деньги за его вещь, с этой вещью ведет дело до последней ссылки. А истец ждет конца дела,- и когда дойдет до последнего ответчика, он все платит: и убытки истца, и убытки третьего ответчика, и продажу князю.

Кто купит на рынке что-нибудь краденое: коня, одежду или скотину, тот должен представить в качестве свидетелей двух свободных людей или торговых пошлин сборщика (мытника); если при этом окажется, что он не знает, у кого купил вещь, то свидетелям идти за него к присяге, а истцу взять свою вещь и с пропавшим при вещи проститься, ответчику же проститься с заплаченными за нее деньгами, потому что он не знает, у кого купил вещь. После разузнает ли, у кого купил, взыщет свои деньги с этого продавца, который заплатит и хозяину вещи за пропавшее при ней, и князю продажу (штраф).

Кто опознает своего украденного холопа и задержит его, тому вести этого холопа до третьей очной ставки покупщика с продавцом; у третьего ответчика взять его холопа, а ему дать украденного - пусть идет с ним до последней очной ставки, ибо холоп не скотина, про него нельзя сказать «не знаю, у кого купил», но по его указаниям должно идти до последнего ответчика, - и когда будет найден настоящий вор, краденого холопа возвратить его хозяину, третьему ответчику взять своего холопа, а убытки ему платит уличенный в краже. А князю платить 12 гривен продажи (штрафа) за покражу холопа.

А из округа одной городской общины с обывателем другого очной ставки быть не может, но ответчик должен представить свидетелей либо торговых пошлин сборщика (мытника), при которых он купил краденую вещь; тогда истец берет свою вещь, а со всем прочим, что потерял, должен проститься, ответчику же приходится терять заплаченные за вещь деньги.

О татьбе. Если вора убьют у клети или во время какого воровства, за это его не судить как бы за убийство пса; если же вора додержат живым до рассвета, то надо отвести его на княжеский двор. Если же вора убьют, а сторонние люди видели его связанным, то платить за то 12 гривен продажи.

Если кто крадет скот из хлева или что-либо из клети, с того вора, буде он один крал, взыскивать продажи 3 гривны и 30 кун. Если же крало вместе несколько воров, с каждого взыскивать по 3 гривны и 30 кун.

Если скот, овцы ли, козы ли, или свиньи были украдены на поле, платить 60 кун продажи (штрафа в пользу князя); ежели воров было много, с каждого взыскать по 60 кун.

Если покрадут хлеб с гумна или из ямы, сколько бы ни было воров, взыскать с каждого по 3 гривны и 30 кун продажи.

Если покраденное окажется налицо, то потерпевший возьмет свое, да взыщет еще с каждого вора по полугривне за лето.

Если же украденного налицо не будет, а украден был княжой конь, то платить за него три гривны, а за кражу смердьего коня две гривны. А вот урочная плата за покражу скота. Взыскивать надо: за кобылу 60 кун, за вола гривну, за корову 40 кун, за трехлетку (кобылу или корову) 30 кун, за двухлетку полгривны, за теленка 5 кун, за свинью 5 кун, за поросенка ногату, за овцу 5 кун, за барана ногату, за жеребца неезженного 1 гривну кун, за жеребенка 6 ногат, за коровье молоко 6 ногат. Вот урочные цены, которые взыскиваются в пользу потерпевших за украденный скот вместо поличного, когда воры будут простые свободные люди, которые платят князю продажу.

Если же воры будут холопы княжеские, боярские или монастырские, которых князь не карает продажей, потому что они не свободные люди, то за холопью кражу платить двойные урочные цены в вознаграждение за убытки.

Если заимодавец потребует уплаты долга, а должник начнет отпираться, то заимодавец обязан представить свидетелей, которые пойдут к присяге, и тогда он получит свои деньги. Если должник не отдавал ему много лет, то платить ему еще 3 гривны в вознаграждение за убытки.

Если купец купцу даст деньги в оборот из барыша или на торговлю, то должнику нечего получать деньги при свидетелях; присутствие свидетелей здесь не требуется, но заимодавец пусть сам идет к присяге, если должник станет запираться.

Если кто передает кому-нибудь свое имущество на хранение, свидетель при этом не нужен; а если хозяин начнет искать больше, чем сколько отдал, то принявший на сохранение должен идти к присяге, говоря: «ты мне столько и отдавал, не более»; ведь ответчик добро делал хозяину, что хранил его имущество.

Кто отдает деньги в рост или мед в настав, или хлеб в присып, тому надлежит представить свидетелей; и как он при них договорился, так ему и брать рост.

Месячный рост при краткосрочном займе брать заимодавцу по уговору; если же долг не будет уплачен в течение целого года, то считать рост с него на два третий (50%), а месячный рост отвергнуть.

Если не будет свидетелей, а долг не превышает трех гривен кун, то заимодавец должен идти к присяге в своих деньгах; если долг больше трех гривен кун, то сказать заимодавцу: «сам виноват, если не ставил свидетелей, давая деньги».

По смерти Святополка Владимир Всеволодович созвал в селе Берестове свою дружину - тысяцких Ратибора киевского, Прокопья белгородского, Станислава переяславского, Нажира, Мирослава, Иванка Чудиновича, боярина Олегова (князя черниговского Олега Святославича),- и на съезде постановили: кто занял деньги с условием платить рост на два третий, с того брать такой рост только два года, и после того искать лишь капитала; а кто брал такой рост три года, тому не искать и самого капитала. Кто берет по 10 кун роста с гривны в год (т.е. 4%), то при таком росте иск самого капитала ни в коем случае не отменяется.

Если купец, взяв товары или деньги в кредит, потерпит кораблекрушение, или подвергнется пожару, или будет ограблен неприятелем, то нельзя сделать ему какое-либо насилие или продать его в рабство, но необходимо позволить ему рассрочку платежа на несколько лет, потому что это несчастье от бога, а он не виноват в нем. Если же купец вверенный ему товар или пропьет, или проиграет, или испортит по глупости, то доверители поступают с ним, как им угодно; хотят - ждут, хотят - продадут в рабство, на то их воля.

Если кто будет многим должен, а купец, приехавший из другого города или из другой земли, не зная про то, доверит ему товар,- а тот будет не в состоянии и с ним расплатиться за товар, да и первые заимодавцы также станут требовать уплаты долгов, не давая взаймы для уплаты гостю, в таком случае вести должника на торг и продать, причем наперед выплатить долг пришельца, а остаток поделить между своими местными заимодавцами. Также, если будут за ним в долгу княжие деньги, то взыскать наперед их, а остальное в раздел. Но если кто взял уже много роста, тому лишиться своего капитала.

Если закуп убежит от своего господина, то становится через то полным холопом. Если же он отлучился явно или бежал к князю или к судьям, не стерпя обиды своего господина, то не обращать его в рабство, но дать ему суд.

Если у господина живет земледельческий закуп, а погубит своего военного коня, то ему за то не обязан платить. Но если господин, от которого он получает ссуду, даст ему плуг и борону, то за пропажу их он должен заплатить; но он не платит за хозяйскую вещь, им взятую, если она пропадет без него, когда господин пошлет его на свою работу.

Закупу не платить за скотину, уведенную из хлева; но если он потеряет ее в поле, или не загонит во двор или не затворит в хлеве, где ему велит господин, или же утратит ее за своим делом, то закупу во всех этих случаях утраты платить.

Если господин обидит закупа, отнимет у закупа данную ему ссуду или его собственное имущество, то по суду все это он обязан возвратить закупу, а за обиду заплатить 60 кун.

Если господин отдаст своего наймита в заработок другому хозяину за взятую у последнего вперед плату, эту плату он также должен отдать назад, а за обиду заплатить 3 гривны продажи.

Если же он совсем продаст его, как своего полного холопа, то наймит свободен от всех долгов, а господин платит за обиду 12 гривен продажи.

Если господин бьет закупа за дело, он за то не отвечает; если же он бьет его пьяный, сам не зная за что, без вины, то должен платить за обиду закупа, как платят за оскорбление свободного.

Если полный холоп уведет чью-нибудь лошадь, то (господину) платить за то 2 гривны.

Если закуп украдет что-нибудь на стороне, то господин отвечает за него. Но он может, когда отыщут вора, заплатить за лошадь или другое что, им украденное, и закупа взять себе в полное холопство, а может и продать его, если не хочет за него платить, и тогда он должен наперед заплатить за то, что взял наймит чужого, будет ли то лошадь, вол или какая-нибудь вещь. А что останется за уплатою, то взять себе.

А вот если холоп ударит свободного человека и скроется в дому, а господин не выдаст его, то платить за него господину 12 гривен. А если после того получивший от холопа удар встретит где-нибудь холопа, который ударил его, то Ярослав определил было убивать его, но сыновья Ярослава, по смерти его, определили на выбор: либо раздев, высечь виновного холопа, либо взять за бесчестье гривну кун.

На свидетельство холопа (при судоговорении) ссылаться нельзя; но если не случится свободного (человека), то но нужде можно сослаться на боярского тиуна, но ни на кого более. А в малом иске и по нужде можно сослаться на закупа.

Если кто вырвет у кого клок бороды, и знак останется, и очевидцы то подтвердят, то взыскать с обидчика 12 гривен штрафа (в пользу князя), но если очевидцев нет, а по одному подозрению, то штрафа с ответчика не взыскивать.

Если кто у кого выбьет зуб, так что кровь будет видна во рту, а очевидцы подтвердят, то взыскать с обидчика 12 гривен штрафа (в пользу князя) да за выбитый зуб пострадавшему гривну.

Если украдет кто бобра, то взыскивать 12 гривен.

Если земля будет разрыта, или останутся признаки ловли, или сети, то общине или сыскать у себя вора, или платить штраф (продажу).

Если кто уничтожит бортные знаки, то платит 12 гривен.

Если кто срубит бортную межу или распашет межу полевую, или перегородит дворовую, то платит 12 гривен штрафа.

Если кто срубит дуб с знаменем или межевой, то платит 12 гривен штрафа (продажи).

Размеры дополнительных при взыскании штрафа (продажи) расходов. А вот накладные расходы, которые полагаются при 12-гривенном штрафе в пользу князя: отроку брать 2 гривны и 20 кун, судье с отроком ехать на двух лошадях; на последних овса сколько могут съесть, а самим в пищу брать барана или полоть мяса, а из других кормов, сколько двое съедят; писцу давать 10 кун; перекладного 5 кун, да за мех 2 ногаты.

Если срубят борть, платить три гривны штрафа, а за дерево хозяину полгривны.

Если выдерут пчел, то три гривны штрафа, а хозяину, буде мед еще не был вынут- 10 кун, буде же вынут – 5 кун.

Если вор скроется, должно искать его по следу. Если след приведет к селу или к какой-нибудь торговой стоянке, и если жители или хозяева не отведут от себя следа, или не пойдут на след, или станут отбиваться, то платить им за покраденное вместе с продажею за воровство. А след продолжают вести с чужими людьми и свидетелями. Если след приведет на большую торговую дорогу, или на пустырь, где нет ни села, ни людей, то не платить ни продажи, ни цены украденного.

Если смерд бьет смерда без княжеского повеления, то платит 3 гривны штрафа, а за истязание гривну кун. Если кто побьет княжого мужа [огнищанина]; то платит 12 гривен штрафа, а гривну самому битому.

Если кто украдет ладью, то 60 кун штрафа, а ладью вернуть лицом; за морскую ладью - 3 гривны, за набойную - 2 гривны, за челн - 20 кун, а за струг - гривна.

Если кто перерубит веревку в перевесе, то платит 3 гривны штрафа, за веревку хозяину - гривну кун.

Если кто украдет в чьем-нибудь перевесе ястреба или сокола, платит штрафа 3 гривны, а хозяину - гривну, за голубя - 9 кун, за курицу - 9 кун, за утку, гуся, лебедя и журавля - по 30 кун.

За покражу сена или дров - 9 кун штрафа, а хозяину за каждый украденный воз по 2 ногаты.

Если кто подожжет гумно, то выдается головою князю со всем имением, из коего наперед вознаграждается убыток хозяина, остальным располагает по своей воле князь, так же поступать и с тем, кто двор подожжет.

Если кто по злобе зарежет чужого коня или другую скотину, тот платит 12 гривен штрафа, а хозяину за причиненный ущерб урочную цену.

Все изложенные доселе тяжбы разбираются по свидетельствам свободных людей. Если же случится быть свидетелем холопу, то он не может выступить на суде. Но истец, если хочет, может воспользоваться свидетельством раба, сказав ответчику: «зову тебя в суд со слов холопа, но от своего собственного лица, а не от холопского», может требовать от ответчика, чтоб оправдался испытанием железа. Если последний окажется виновным, то истец берет на нем свой иск; если же явится невиновным, то истцу платить за муку гривну, так как вызвал его на испытание железом по холопьим речам.

Пошлины при испытании железом платить 40 кун, мечнику 5 кун, княжескому отроку - полгривны: то - урочная высота пошлины, взимаемой при вызовах на испытание железом.

Если же истец вызовет кого на испытание железом либо по показанию свободных людей, либо по подозрению, либо потому, что видели обвиняемого проходящим ночью, либо еще на каком-нибудь основании, то ответчик, если не обожжется, не получает ничего с истца за муку, но истец платит только одну железную пошлину.

Если кто убьет свободную женщину, то подлежит такому же суду, как и убийца свободного мужчины, но если убитая была виновата, то взыскать с убийцы полвиры, то есть 20 гривен.

За убийство холопа и рабы виры не уплачивается. Но если кто убьет безвинно, должен заплатить господину за холопа или рабу урочную цену, а князю- 12 гривен штрафа (продажи).

Если смерд умрет бездетным, то наследует князь; если остаются в доме незамужние дочери, то выделить на них некоторую часть; если же будут замужем, то не давать им части.

Если умрет кто из бояр или дружинников, то князь не наследует, а получают наследство дочери; если сыновей не останется.

Если кто, умирая, разделит дом свой между детьми, то последние обязаны последовать воле умершего. А умрет кто, не уговорившись с детьми, то получают наследство все они, выделив только часть на помин души.

Если жена по смерти мужа не идет замуж, то на нее выделить часть, а что ей муж определил при жизни, тем она, кроме того, владеет. А до мужнина наследства жене нет дела.

Если остаются дети от первой жены, то они особо получают часть, которая ей следовала бы по смерти, и то, что последний определил ей при жизни.

Если остается в доме незамужняя дочь при братьях, то до отцова наследства ей дела нет, но братья обязаны ее выдать замуж сообразно с их достатком.

А вот пошлины при закладке городских стен. Вот урочные пошлины в пользу строителя города: при закладке стены брать куну, а по окончании ногату; на пищу и на питье, на мясо и рыбу полагается 7 кун на неделю, 7 хлебов, 7 уборков пшена, 7 четвериков овса на 4 лошади - что и получать городнику, пока не будет город срублен. Солоду давать ему на все время 10 четвериков.

Пошлины для строителей мостов. А вот урочные пошлины в пользу строителей моста: по построении нового моста брать с 10 локтей по ногате. Если ж будет починен только старый мост, то сколько режей будет починено, брать со всякого по куне. Строителю моста с помощником приехать на работу на двух лошадях; на коих брать им по 4 четверика овса на неделю, а на пищу им, сколько съесть могут.

Если, по смерти отца, остаются дети, прижитые с рабой, то они права наследования не имеют, а получают свободу вместе с матерью.

Если остаются в доме малолетние дети, которые еще не в состоянии заботиться о себе сами, а мать их пойдет замуж, то ближайший родственник берет их вместе с имением под опеку до совершеннолетия. А товар отдавать в присутствии посторонних людей, и что тем товаром наживет, продавая или отдавая в рост, то опекун берет себе, а самый товар полностью возвращает опекаемым; прибыль он потому берет себе, что кормил и заботился о них. Приплод от челяди и скота сдает весь в наличности детям, также в случае утраты чего-либо за все им платит. Если же примет детей вместе с наследством отчим, то условия опеки те же.

Но двор отцовский, оставшийся без хозяина, всегда поступает к младшему сыну.

Если жена, обещавшись сидеть во вдовстве по смерти мужа, проживет имение и пойдет замуж, то обязана возвратить детям все прожитое.

Если же она, оставаясь вдовою, захочет жить в одном доме со своими детьми, а дети не захотят того, то в подобном случае творить волю матери, а не детей, и что дал ей муж и что следовало получить ей на свою часть из имущества, оставшегося после мужа, то составляет ее достояние.

На часть матери дети не могут иметь никакого притязания; но кому ее назначит, тому и взять; назначит всем - то и разделить между всеми; если же умрет без языка, то у кого она жила и кто ее содержал, тому и взять ее достояние.

Если будут дети разных отцов, но одной матери, бывшей за двумя мужьями, то наследуют одни одного, другие другого отца имущество.

Если второй муж растратит что-либо из имущества первого отца своих пасынков и умрет, то его сын должен вознаградить своих единоутробных братьев за растрату, сделанную его отцом, сколько ее покажут свидетели; а что затем у него останется из отцовского наследства, тем он владеет.

Что касается до матери в этом случае, то она отдает свое имение тому сыну, который был добрее, не разбирая того, с которым мужем прижит ею; а если сыновья все были злы, то она вправе отдать имение и дочери, которая ее содержит.

А вот урочные пошлины судебные. А вот обычные пошлины судебные: от присуждения к платежу виры судье - 9 кун, помощнику (метельнику) - 9 векош; с дела о бортной земле 30 кун, а во всех прочих тяжбах с того, кому присудят, судье брать по 4 куны, а помощнику (метельнику) - по 6 векош.

Если братья станут между собою тягаться о наследстве пред князем, то детский, посланный для их раздела, получает гривну кун.

А вот урочные пошлины за принесение на суде присяги. А вот обычные пошлины с дел, присягою решаемых: от дел по обвинению в убийстве - 30 кун; с тяжбы в бортной и пахотной земле - 27 кун; от дел об освобождении из холопства - 9 кун.

Холопство полное - трех родов: первое, когда кто купит человека, хотя бы и за полгривны, и поставит свидетелей, а отдаст ногату при самом холопе. А второе холопство, когда кто женится на рабе без всякого условия, а если женится с условием, то он остается на тех правах, как было условлено. А вот третье холопство, когда кто без условия же пойдет в тиуны или в ключники; если же было заключено условие, то остается на тех правах, как было условлено.

А срочный работник не холоп, и не должно обращать в холопство ни за прокорм, ни за приданое. Если работник не дослужит до срока, он обязан вознаградить хозяина за то, чем тот одолжил его; если же он дослужит до срока, то ничего не платит.

Если холоп бежит, и господин о побеге его заявит, и, если кто, слышав явку или зная, что холоп - беглый, даст ему хлеба или укажет дорогу, то платит господину за холопа 5 гривен, а за рабу - 6 гривен.

Если кто переймет чужого холопа, и даст о том знать господину, то взять ему за переем гривну кун. Если же, поймав беглеца, не устережет его, то платит господину за холопа 4 гривны, а за рабу - 5 гривен; в первом случае пятая, а во втором шестая уступается ему за то, что он поймал беглого.

Если кто сам дознается, что холоп его находится в каком-либо городе, а между тем посадник не знает о том, то, донесши посаднику, он имеет право взять у него отрока, дабы вместе с ним связать беглеца, за что и дает ему 10 кун, но за переем не платит ничего. Но если преследователь упустит раба, то пусть жалуется на себя самого, почему как ему никто не платит за упущение беглеца, так и он никому не дает за переем его.

Если кто по неведению встретит чужого холопа, подаст ему весть или станет держать его у себя, а беглец сойдет от него, то должен присягнуть, что по неведению поступал таким образом с беглецом, а платежа в том нет.

Если холоп обманом возьмет у кого деньги в кредит под именем вольного человека, то господин его должен или заплатить, или отказаться от права собственности на него; но если веритель, зная, что он холоп, дал ему деньги, то лишается своих денег.

Если кто дозволит своему холопу торговать, и холоп тот одолжает, то господин обязан платить за него долги, но не властен от него отступиться.

Если кто купит чужого холопа, не зная того, - настоящему господину взять своего холопа, а покупщику возвратить деньги под присягой, что он купил холопа по незнанию. Если же окажется, что он купил заведомо чужого холопа, то теряет свои деньги.

Если холоп, будучи в бегах, приобретает себе имение, то как долг за холопа оплачивает господин, так и приобретение, сделанное им, принадлежит господину вместе с лицом раба.

Если холоп, бежав, унесет с собою что-либо из принадлежащего соседу или товар, то господин обязан заплатить за унесенное им по урочной цене.

Если холоп обокрал кого-нибудь, то господин обязан или заплатить за него, или выдать его головою вместе с другими участниками воровства, бывшими при самом деле или хоронившими краденое, кроме их жен и детей. Если же откроется, что принимали участие в покраже свободные люди, то таковые платят князю штраф (продажу).

(История отечественного государства и права: Сборник документов. Екатеринбург, 1999. Ч.1. С. 18 – 29)